Самым замечательным событием в области библиотечного дела при Петре I было основание библиотеки Академии наук. О намерении Петра основать в России академию сообщалось в одном иностранном журнале в 1714 году; но мысль об академии появилась у Петра еще раньше. В 1714 году по распоряжению Петра были учреждены библиотека и кунсткамера, которые затем вошли в состав Академии наук. С этого года и принято считать начало библиотеки Академии наук. В библиотеке в начале ее организации насчитывалось до 2 тысяч книг. Половину из них привезли из завоеванных западных областей, а другую часть, состоявшую главным образом из исторических и медицинских книг, доставили из Москвы.

ПЕРЕЙТИ В ПОЛНЫЙ КАТАЛОГ СТАРИННЫХ И АНТИКВАРНЫХ КНИГ
Библиотека сначала помещалась в Летнем дворце, затем ее в 1719 году перевезли в палаты попавшего в опалу сторонника царевича Алексея адмиралтейств-советника Кикина А.В. В 1718 году началась постройка здания для кунсткамеры и библиотеки. Петр сам входил во все детали устройства библиотеки: он интересовался расположением и приведением в порядок помещений, давал распоряжения о заказе для библиотеки шкафов. Хранение книг он предполагал организовать по западноевропейскому образцу.

С первых лет библиотека стала пополняться ценными собраниями книг. В числе их были: библиотека царевича Алексея в 265 томов, главным образом богословского содержания; библиотека Андрея Виниуса, человека, очень близкого Петру; библиотека Питкарпа, замечательная большим собранием греческих и римских классиков. Библиотека А. Виниуса имела 363 названия различных книг, главным образом голландских, но были в ней также и немецкие, латинские, французские, польские и эстонские книги. По содержанию эти книги относились к богословским, математическим, юридическим, медицинским наукам. В составе библиотеки А. Виниуса имелись также описания путешествий по Азии и Африке, сочинения иностранцев о России (Герберштейна, Олеария, Петрея).

В 1719 году в библиотеку поступило собрание книг лейб-медика Р. Арескина в 4200 томов, особенно богатое медицинской литературой. В 1723 году в библиотеку были переданы книги, оказавшиеся в конфискованном имуществе вице-канцлера Шафирова. Вход в кунсткамеру и библиотеку был не только бесплатным, но посетителей по распоряжению Петра для их привлечения еще и угощали.

К устройству Академии Петр подходил очень вдумчиво и осторожно. Собственный оригинальный проект устройства ее созрел у него окончательно к 1724 году. Академия представлялась ему в виде собственно Академии наук и двух учебных заведений при ней - университета и гимназии. В январе 1724 года Петр поручил изложить этот проект письменно первому президенту Академии наук Л. Л. Блументросту; 22 января он утвердил его, а через 6 дней объявил именным указом от сената.

В состав Академии, как мы отмечали выше, вошли и кунсткамера с библиотекой. В 1724 году президентом Академии наук Л. Блюментростом был заключен контракт с библиотекарем Д. Шумахером, работавшим в библиотеке с 1714 года. Контракт начинается словами: "Обязуется оный библиотекарь, Данило Шумахер, библиотеку и кунст-камору в своем правлении иметь, как в библиотеке, так и в кунст-каморе все порядочно содержать, в библиотеке книгам, а в кунст-каморе обретающимся разным вещам каталоги учредить..."

Академикам вменялось в обязанность "в своей науке добрых авторов, которые в иных государствах издаются, читать"... и "экстракт из оных сочинять".... "А чтоб академики в потребных способах недостатку не имели, то надлежит, дабы библиотека и натуральных вещей камора академии открыта была". Библиотекарю имелось в виду предоставлять необходимые средства для выписки книг. 1724 и почти весь 1725 год ушли на организационную работу по устройству Академии, но открытие ее состоялось уже после смерти Петра Великого.

27 декабря 1725 года было первое торжественное публичное собрание Академии. В объявлении Академии 14 января 1726 года о начале чтения первых научных лекций академиками было сказано: "Библиотека государственная во дни: вторник и пятницу, с 1 до 4 часа по полудни, отперта будет". В этом объявлении имелись в виду главным образом посетители со стороны, что же касается академиков, то для них библиотека была открыта и в другое время. В новое здание библиотеку перевели в 1727 году. В этом же году по распоряжению Екатерины I в Академию наук была передана личная библиотека Петра I, оставшаяся после его смерти. Это "изрядное" собрание книг состояло главным образом "из больших атласов, топографий, дорогих изданий о гражданской, военной и корабельной Архитектуре, Механике, натуральных вещах, и о резном, живописном и других изрядных художествах". Открытие библиотеки в новом здании состоялось 25 ноября 1728 года. На Академию наук была возложена обязанность "свидетельствовать" все новые книги, "подлежащие наукам светским: арифметические, архитектурные, механические и им подобные". Благодаря этому была открыта перспектива роста русского книжного фонда в библиотеке. Это было тем более важно, что подавляющую массу книг библиотеки составляли иностранные книги. Для посетителей библиотека Академии наук была открыта два дня в неделю от 2 до 4 часов. В среду западноевропейских ученых, которых Петру удалось привлечь в Академию, проникли люди, высокомерно относившиеся к России и русскому народу, видевшие в своей работе в Академии средство к легкой наживе, всем своим поведением и отношением к делу тормозившие рост науки в России, препятствовавшие росту русских ученых.

К числу последних людей принадлежал Данила Шумахер. Вскоре после смерти Петра I он стал фактически управителем Академии, оставаясь одновременно ее библиотекарем. Время его управления было заполнено интригами, были даже прямые обвинения его в казнокрадстве. Многие ученые из Академии ушли, научная работа упала. Шумахер еще при Петре I в 1721-1722 годах был послан за границу для выполнения ряда поручений, в том числе и для ознакомления с западноевропейскими библиотеками и приобретения литературы. Шумахер закупил, хотя и не вполне удачно, 517 книг для библиотеки. В подробнейшем отчете, поднесенном Петру по возвращении из заграничного путешествия, Шумахер описывает осмотренные им библиотеки. Среди них были венская, королевская в Берлине, университетская в Лейдене (Голландия), королевская во Франции, университетские Оксфордская и Кембриджская в Англии. Кроме того, он пишет, что видел еще более 200 приватных библиотек.

Казалось бы, что после столь обширного ознакомления с западноевропейскими библиотеками Шумахер должен был бы предложить наиболее совершенную систему для библиотеки нашей Академии наук. Но этого не случилось. По его мнению, основой организации публичной библиотеки должна быть внешняя красота. И вот в библиотеке Академии наук ради этой красоты нарушалась систематическая расстановка, и книги в шкафах в хороших переплетах ставились впереди, а в худших - позади. Между тем в петровское время среди наиболее образованных представителей русского общества слагались новые взгляды на библиотеку, стоявшие на уровне передовой науки своего времени. Эти прогрессивные взгляды нашли свое яркое выражение у Татищева В.Н.

Подобно тому, как его "Разговор о пользе наук и училищ" является своего рода энциклопедией новейших педагогических взглядов петровского времени, так и его мысли о библиотеке и библиотекаре являются выражением новых для России передовых представлений о библиотечном деле. В них отразился дух петровского времени с его стремлением к просвещению. После смерти Петра Великого основанные при нем школы пришли в упадок. Наблюдался застой и в издании литературы. В библиотечном деле точно так же не было движения вперед. Упадок просвещения в России был особенно велик при Анне Ивановне. С 1726 по 1740 год было выпущено 175 названий книг, то есть значительно меньше, чем в первой четверти XVIII столетия, при Петре I.

Отношение правительства к народному просвещению ярко было видно из указа 1735 года, в котором говорится, что "подлый народ не следует обучать грамоте, дабы его не отвлекать от черной работы". В это тяжелое время упорно, с трудом пробивает себе дорогу великий русский ученый, писатель и поэт Михаил Васильевич Ломоносов. Еще у себя на родине он впервые увидел у старика Дудина светские книги - арифметику Магницкого и грамматику Смотрицкого. Выпросив эти книги, он не расставался с ними и скоро выучил их наизусть. Эти книги Ломоносов сам называл вратами своей учености.

В 1730 году, в возрасте 19 лет, он отправился учиться в Москву, где поступил в Славяно-греко-латинскую академию. Сам Ломоносов так говорит о той "не сказанной бедности", в которой ему приходилось учиться: "имея один алтын в день жалованья, нельзя было иметь на пропитание в день больше как за денежку хлеба, и на денежку квасу, протчее на бумагу, на обувь и другая нужды. Таким образом жил я пять лет, и наук не оставил". В Славяно-греко-латинской академии все свободные часы Ломоносов проводил в библиотеке. Летописи, церковные книги на славянском языке, богословские сочинения помогли ему в глубоком изучении русского языка. Там же он перечитал и все философские, физические и математические книги, которые оказались в библиотеке.

Но библиотека Академии в то время не могла удовлетворить учащих и учеников, и еще в 1728 году учителям было разрешено брать латинские и греческие книги из библиотеки Московской типографии с условием не держать их более одного или, в крайнем случае, двух месяцев. Но из-за неаккуратного возвращения книг свобода пользования ими была ограничена. В 1736 году, когда Ломоносова в Академии уже не было, наставникам и лучшим студентам было позволено приходить для чтения книг в синодальную и типографскую библиотеки три раза в неделю. Если кому нужно было продолжать занятия, разрешалось сидеть одну ночь за чтением и списыванием из книг, но на дом книги не выдавались.

Неудовлетворенный Академией и ее библиотекой, Ломоносов выпросил разрешение поехать на год в Киев учиться философии, физике и математике. Но и там не нашел того, что ожидал. Из Славяно-греко-латинской академии Ломоносов был послан учиться сначала в гимназию при Академии наук в Петербурге, а затем около пяти лет проучился за границей. По возвращении Ломоносова в Россию, в 1742 году, началась его научная деятельность в Академии наук.

Вся деятельность Ломоносова была наполнена горячей любовью к родине. Среди иностранцев, работавших в Академии наук, были люди, которые приехали в Россию из корыстных побуждений. "Они смотрели на русских людей сверху вниз и старались подчинить их себе, сделать образование своей монополией". Ломоносов решительно боролся с такими людьми, "стремился избавить русских от подчинения иностранцам". Особенно много сил пришлось положить ему на борьбу с известным нам библиотекарем и фактическим управителем Академии наук до 60-х годов XVIII столетия Шумахером. Ломоносов много сделал для развития русской науки, для просвещения в России, для создания русского литературного языка. Он много заботился о том, чтобы было больше русских ученых.

В своей деятельности ему по необходимости приходилось разбрасываться, из одной области переходить в другую, и везде он выступал как передовой ученый своего времени. Сделав много для Академии наук, Ломоносов заботился и об ее библиотеке. Библиотека Академии, хотя и медленно, все более и более разрасталась. В 1741 году вышло в свет с текстом на русском и немецком языках богато иллюстрированное описание Академии наук под заглавием: "Палаты Санктпетербургской Императорской Академии Наук, Библиотеки и Кунсткамеры, которых представлены планы, фасады и профили. Печатано при Императорской Академии Наук в Санктпетербурге 1741 года".

Это издание, являющееся теперь большой библиографической редкостью, посвящалось Анне Леопольдовне и вышло за несколько недель до свержения ее Елизаветой Петровной. Естественно, что книга эта в ее первоначальном виде не получила широкого распространения. В отпечатанные экземпляры вносились поправки. Помещенные на фронтисписе слова "Петр I начал, Анна совершила" подчищались, и вместо них на этом же месте в книге допечатывались слова: "Петр I начал, Елизавета I совершила". Первый лист этой книги-альбома имеет заглавие: "Императорская Академия Наук со всем что до оныя принадлежит". Далее перечисляются учреждения Академии, их штаты и сотрудники и ко всему этому дано: "Краткое изъяснение о со¬стоянии Академии Наук, так же и Библиотеки и Кунсткамеры".

Кроме библиотеки и кунсткамеры, в Академии в это время имелись: русская и немецкая типография, книжная лавка, переплетная, словолитная, печатная палата "грыдорованных" фигур. В Академии были рисовальщики, живописцы, резчики на камне, художники и прочие мастеровые. В библиотеке и кунсткамере работали: "библиотекарь Шумахер, а при нем Иоган Тауберт; Фридрих Брем; Фрейганг; вдова живописца Гезеля, которая списывает травы и цветы; Андрей Богданов". Кроме того, при библиотеке и кунсткамере числилось восемь переводчиков с русского, немецкого, латинского, французского и китайского языков. Библиотека занимала несколько залов. С вступлением на престол Елизаветы Петровны в 1742 году возобновилась публичная деятельность Академии наук. В выпущенном в связи с этим объявлении 13 августа 1742 года упоминается и о библиотеке: "Императорская библиотека для всех будет отворена по понедельникам и пятницам, от 1 до 4 часов по полудни, а в прочие дни от 9 до 12 перед полуднем".

В 1742 году был составлен и напечатан на латинском языке каталог иностранных и русских книг, разделенных на четыре отдела: богословие,, юриспруденция, медицина и философия. По этому каталогу числилось 15543 тома. Затем, между 1742-1747 годами, был напечатан каталог библиотеки Академии наук на русском языке под заглавием "Российские печатные книги, находящиеся в Императорской библиотеке". В этом редчайшем издании, известном среди библиографов под названием "Академического камерного каталога", были указаны 394 печатных и 333 рукописных книги, переписанных в шести шкафах. К каталогу была добавлена алфавитная роспись русских печатных церковных и гражданских книг, расположенных по алфавиту .

В 1744 году вышло в отдельных изданиях на русском, латинском и немецком языках новое издание описания библиотеки и кунсткамеры Академии наук с несколько измененным текстом по сравнению с изданием 1741 года. Как видно из этой книги, в комнате для "унтер-библиотекаря" в двух шкафах хранились каталоги книг библиотеки и вещей, находившихся в кунсткамере. В залах библиотеки книги по шкафам были размещены в систематическом порядке.

В первом этаже здания, в первой части библиотеки, находилось 46 шкафов с книгами по следующим отделам: "Книги содержащия историю о науках". - "Книги философския древния и новыя". - "Писатели о натуральных и народных правах, также нравоучительныя и политическия книги".- "Книги Математическия вообще". - "Книги Грамматическия и Лексиконы". - "Книги Критическия и различнаго содержания". - "Писатели о древностях и монетной науке". - "Книги Ораторския, Реторическия и сочинятели всяких писем". - "Стихотворцы Латинские, Немецкие, Францусские, Греческие и другие". - "История Универсальная, Хронология и География". - "История Церковная". - "История Греческая, древняя Персицкая и Константинопольская". - "История Римская древняя и новая". - "История Немецкаго государства и писатели о публичных правах Римской империи в Германии".- "История о Португаллии, Гишпании и Италии". - "История о Франции". - "История о Великой Британии". - "История о Нидерландах".

Во втором этаже, во второй части библиотеки, в 22 шкафах находились книги следующих отделов: "Книги Медическия, Анатомическия, Хирургическия, Аптекарския и Химическия". - "Писатели истории натуральной". "Описание путешествий и прочих трех частей света". "Книги юристическия. "Книги церковныя". Во втором же этаже в особой комнате для библиотекаря в четырех шкафах хранились греческие, латинские, французские, немецкие, арабские, татарские, персидские, турецкие и прочие рукописи.

На третьем этаже, в третьей части библиотеки, в 22 шкафах находились книги следующих отделов: "История Северных стран". - "Книги Генеалогическия и Гералдическия". - "Книги о Художествах, Экономии, содержании садов и ого¬родов, земледельстве и проч.". - "Архитектура воинская, Артилерия и воинския экзерциции". - "Всякия грыдорованныя фигуры, рисовальное, живописное и токарное художество, наука Символическая, Архитектура гражданская и корабельная, Гноманика, Оптика, Механика, Гидраулика и проч.".- "Атласы и книги Топографическия". - "Книги Арапския, Турецкия, Персицкия и другия подобный". - "Книги Китайския". - "Книги Российския Академической печати". - "Книги Российския, печатныя, церковныя и гражданския прежней печати". - "Книги Российския рукописныя церковныя и гражданския".

На третьем же этаже находились: "Камера с книгами и грыдорованными фигурами Академической печати", в отдельной комнате: "Дуплеты и неполныя книги" и в двух комнатах: "Смешенныя и заповедныя книги". Однако в библиотеке Императорской Академии наукбыло много беспорядка. В 1745 году профессорами при участии Ломоносова и Тредьяковского были поданы в сенат жалобы на Шумахера. Ему ставилось в вину недобросовестное выполнение обязанностей библиотекаря, пренебрежительное отношение к профессорам и к их требованиям о приобретении необходимых книг, отсутствие должной заботы о сохранности книг, что выражалось в том, что книги стояли в открытых шкафах без должного присмотра, портились от пыли и моли, выдавались без расписок.

Как видно из этих жалоб, книги в библиотеке были расставлены "весьма худым и при библиотеках неслыханным порядком", книги нужного класса было трудно находить; библиотека точно в определенное время не открывалась и на получение книг уходило много времени; печатные каталоги были несовершенны, содержали много неточностей, показывали только литературу, которая оказалась в библиотеке в момент их составления, и, благодаря этому, умаляли честь Русского государства и Академии в глазах иностранцев.

Систематическая расстановка книг, существовавшая в Академии, была испорчена Шумахером. Стараясь поразить посетителей внешним роскошным видом библиотеки, он внутри шкафов книги в дорогих переплетах ставил на самом видном месте. Такой порядок возмущал Ломоносова, и в своих письмах он писал, что ценность библиотеки заключается в книгах, а не в роскошных шкафах. В проекте "Краткий способ приведения Академии наук в доброе состояние" Ломоносов М.В. пишет, что библиотекарю Тауберту следует стараться "привести в добрый порядок библиотеку и кунсткамеру и книжную лавку, и больше попечение иметь о надлежащем числе и расположении нужных книг, как из них многих нет, нежели о внешнем виде, чтоб только в глаза бросалось". В ночь на 5 декабря 1747 года в здании, занимаемом библиотекой и кунсткамерой, произошел пожар. Библиотеку, за исключением нескольких сот книг и нескольких десятков сгоревших рукописей, удалось спасти. Ее разместили в соседнем доме Демидовых, но этот дом для нее был тесен и неудобен. Библиотекарь Тауберт, получивший на протяжении ряда лет свыше 25 тысяч рублей на ремонт погоревших зданий, с этим делом не спешил, а отпускаемые средства присваивал, тратил не по назначению. Ломоносов энергично боролся с злоупотреблениями Шумахера и Тауберта и представил проект и смету, из которых было видно, что даже на постройку нового здания ушло бы всего 17 тысяч рублей.

Переезд библиотеки в прежнее здание состоялся почти через 20 лет, в 1766 году, да и это было достигнуто только благодаря хлопотам Ломоносова. Но заботы Ломоносова о библиотеке этим не ограничивались. Он возражал, чтобы средства, отпускаемые на книги, тратились на шкафы и украшения в библиотеке, доказывал, что ценность библиотеки определяется составом ее книг. Ломоносов требовал, чтобы Тауберт постоянно представлял отчеты о деятельности библиотеки, чтобы работа ее регулировалась точными регламентами и инструкциями. Ревниво относился Ломоносов к делу обеспечения сохранности фондов библиотеки и к обеспечению государственных интересов, особенно при публикациях за границей материалов, хранившихся в библиотеке Академии. По этому вопросу особого интереса заслуживает письмо Ломоносова, написанное в июне 1746 года в связи с делом Шлецера и адресованное президенту Академии наук графу К. Разумовскому. В этом письме Ломоносов М.В. писал: "Государственный библиотеки хотя всем любителям наук отворены бывают, однако с надлежащею и законною предосторожностию, чево библиотекари строго смотреть должны, а особливо беречь рукописный в свет еше неизданныя книги, чтоб не были вынесены в подлиннике или в списке и изданы в свет стороною. Паче же всего наблюдаются историческия книги той же области, чтобы не вынеслось что нибудь оной самой предосудительное. Но в здешней библиотеке совсем противным образом поступлено. Ибо допущен в оную человек совсем новой иностранной, которой не дал на себя ни порук, ниже какого обязательства, чтоб ничево не выносить и не издавать где инде; но еще ктому дан ему случай и позволение выписывать и переписывать из Российских исторических манускриптов что хочет, не смотря на худыя примеры выехавших из России иностранных, кои не быв толь далече в библиотеку впущены, с одного того что только видели, писали и издавали о России ругательныя известия"...

Много заботился Ломоносов М.В. и о пополнении библиотеки новыми книгами. В июне 1761 года по его распоряжению профессорам Фишеру, Брауну, Котельникову, Федоровичу и адъюнкту Протасову была поручена ревизия библиотеки, во время которой им предлагалось рассмотреть, "выписываются ли какия книги или нет для приумножения библиотеки, в каком она состоянии и порядке, и чего ради не издан чрез столь долгое время новый каталог книгам для пользы учоных и любящих науки". Работу эту профессорам предлагалось "исполнить добрым согласием, друг другу вспомоществуя" и "каждому смотреть того, каких книг новоизданных самых нужных и полезных недостает".

Профессор Фишер должен был просмотреть "древних латинских и греческих авторов и все то что до словесных наук и до древностей касается"; профессор Браун - философские, физические и астрономические книги; профессор Котельников - все математические и "других к ней принадлежащих наук" и вместе с профессором Брауном астрономические книги; профессор Федорович - относящиеся к "практической философии, юриспруденции и истории"; адъюнкт Протасов - все книги, относящиеся к "натуральной" истории. Вся эта работа должна была быть выполнена для того, чтобы "все учоные и науки любящие потом могли знать, как они пользоваться могут академическою библиотекою".

Ломоносов добивался, чтобы библиотека была доступна широкому кругу читателей. Следует заметить, что еще в 1750 году было разрешено выдавать книги на дом профессорам и академикам на срок до одного месяца. С разрешения библиотеки книги можно было переписывать еще на месяц, но держать их кому бы то ни было сверх трех месяцев запрещалось. Деятельность Ломоносова в основном проходит во время Елизаветы Петровны, когда началось некоторое оживление культурной жизни. При ней, с 1741 по 1761 год, было напечатано 612 названий различных книг, не считая указов и манифестов. Большая часть этих книг была на русском языке. Появились произведения русских писателей и оригинальные сочинения русских ученых (Тредьяковский, Ломоносов, Сумароков).

С 1755 года в Петербурге начал выходить первый в России учено-литературный журнал "Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие". Но надо остановиться также и на составе книг, печатавшихся при Елизавете Петровне. В нем, как в зеркале, отражается время ее царствования, когда за счет все более усиливавшейся эксплуатации крепостного крестьянства императорский двор и дворяне тратили огромные средства на всякие празднества и балы, постройку роскошных дворцов, праздный образ жизни. Среди изданных книг в большом числе были оды, описания всякого рода торжеств, фейерверков, иллюминаций.

При Елизавете Петровне начинается увлечение также и французской культурой. Среди дворян распространяется французский язык, усиленно выписываются французские книги. Цензура по-прежнему строго следит, чтобы в книгах не было чего-либо направленного против правительства. В это время была установлена предварительная цензура для "Петербургских ведомостей". В 1755 году по предложению Ломоносова был основан Московский университет с двумя гимназиями при нем - дворянской и разночинской. 3 июля 1756 года в университете была открыта библиотека, состоящая из книг на разных языках.

Следует отметить, что в письме к Шувалову Ломоносов рекомендовал составлять план университета с учетом перспектив его развития, Ломоносов при этом указывал, что деньги, которые на первых порах будут экономиться, можно будет с пользой "употребить на собрание университетской библиотеки". Однако надо заметить, что до XIX века университетская библиотека пополнялась главным образом за счет пожертвований и цензурного экземпляра. Работала библиотека два раза в неделю с 2 до 5 часов. Первая из университетских библиотек по времени своего основания стала затем важнейшей университетской библиотекой нашей страны.