История Киевской Псалтири в новое время – XVI-XX веках – выясняется по владельческим и другим памятным записям, имеющимся в рукописи, а также по многочисленным, хотя и не всегда достоверным известиям о ней в печатной литературе XIX – начала XX века. Вкладчик Киевской Псалтири в Никольскую церковь города Вильно Аврам Езофович Глембицкий принадлежал к чиновно-феодальной верхушке Литовского великого княжества и занимал видный пост государственного казначея (подскарбия). Благодаря обстоятельной монографии об Авраме Езофовиче, принадлежащей Бершадскому С.А., мы имеем возможность составить верное представление о личности этого человека.

Выходец из семьи мелкого киевского еврея откупщика Рабея, Аврам Езофович рано перешел в православие. Он обладал энергичным характером, политической изворотливостью, деловыми способностями, умением считать деньги, управлять крупными откупами. Со всеми этими качествами Аврам Езофович сочетал преданность великим литовским князьям и польским королям – сначала Александру, а затем Казимиру, на службе у которых он находился с конца 80-х или начала 90-х годов XV века.

ПЕРЕЙТИ В ПОЛНЫЙ КАТАЛОГ СТАРИННЫХ И АНТИКВАРНЫХ КНИГ
Кроме ответственной должности подскарбия, которую Аврам Езофович получил в 1509 году и которая давала ему право заседать в государственном совете, он был также в разные годы жизни старостой ковенским и смоленским, владел богатыми поместьями в Литве и Польше, ссужал крупными сумами королевский двор.

С 1509 года по роду своей службы Аврам Езофович большую часть времени проводил в главном городе великого княжества Литовского – в Вильно, где у него был собственный дом. Хотя в начале XVI века на территории Литвы уже активно действовали католические ордена и православие испытывало давление со стороны папского престола и аристократов-католиков, составлявших королевский двор, Аврам Езофович, как и другие крещеные евреи, ревностно исповедовал новую религию. У нас нет оснований уподоблять его таким активным защитникам православной веры в пределах Польско-Литовского государства, каким был, например, князь Константин Острожский, но заметим все же, что Киевская Псалтирь вложена Глембицким, с умным пониманием ситуации, в православную церковь, где служба совершалась на русском языке и где эта замечательная рукопись должна была найти в условиях того времени надежное пристанище.

XVI-XVIII века, в течение которых Киевская Псалтирь постоянно находилась в Вильно, были неблагоприятными для сохранения русских древностей в Литве. Особенно мрачными были годы, которые последовали за унией 1569 года, насильственным образом закрепившей Белоруссию и Литву за польской короной. Это был период господства воинствующей католической церкви с ее нетерпимым отношением к другой религии и безудержным гонением "схизматиков". Православные храмы, предметы православного культа, рукописная старина – все, что напоминало прежнее присутствие на польско-литовских землях русского населения и русской веры, жестоко преследовалось и уничтожалось.

Документы свидетельствуют, между прочим, о сожжении старинных книг и древних рукописей, напечатанных или написанных на русском (церковно-славянском) языке. В 1581 году по личному приказу польского короля Сигизмунда III в Вильно были преданы огню все протестантские книги, а вместе с ними погибло и много русских книг. Подлинное опустошение церковных и других общественных книгохранилищ было произведено также в XVII веке, когда духовная цензура попала в руки иезуитов. Виленские епископы-католики Валериан Протасевич и Георгий Радзивилл известны в местной истории как инициаторы массового уничтожения письменных памятников православия. Учитывая эти факты, нельзя не выразить удивления, что Киевская Псалтирь избежала этой общей участи русской старины в Литве.

Киевская Псалтирь хранилась в виленской Никольской церкви более трехсот лет. Как собственность этой церкви она стала известна ряду ученых начала XIX века, живо интересовавшихся письменными памятниками Древней Руси.

Первооткрывателем Киевской Псалтири был видный деятель греко-униатской церкви в Западном крае член брестского капитула, а затем виленский официал и настоятель Никольской церкви священник Антоний Юрьевич Сосновский (1775-1852 гг.). По словам близких к нему людей, Сосновский А.Ю. хорошо знал рукописную старину. Это он, имея обыкновение делать в конце древних рукописей латинские заметки о времени их написания, обозначил дату создания Киевской Псалтири как 1095 год. Вероятно, от Сосновского А.Ю. либо от его сына профессора Виленского университета Сосновского П.А. сведения о редкой лицевой рукописи получил преподаватель того же университета по кафедре русской словесности Лобойко И.Н. (1787-1861 гг.). Не исключено, правда, что последний самостоятельно разыскал и оценил историческое значение этой рукописи. Он показал Киевскую Псалтирь митрополиту Евгению, а затем Кеппену П.И., для чего возил рукопись из Вильно в Киев (где проживал Евгений) и в Петербург (где находился Кеппен П.И.). В письме к Румянцеву Н.П. от 16 июля 1822 года из Киева митрополит Евгений сообщал графу, что у него гостит Лобойко И.Н., изучающий исторические грамоты в киевских архивах, и что он привез из Вильно "для показу прекрасно сбереженный пергамент псалтыри с рисунками на краях", писанной в Киеве в 1397 году. Далее в письме содержится неудачное сравнение рукописи с Остромировым Евангелием, но поскольку Евгений критически относился к своим познаниям в области палеографии и лингвистики, то он прибавляет, что советовал Лобойке И.Н. послать "несколько листов из виленской псалтыри fac-simile для соображения палеографических замечаний" Востокову А.Х. Граф Румянцев Н.П., получив известие митрополита Евгения, не замедлил запросить его, кому принадлежит рукопись и нельзя ли ему купить ее для своего собрания. "На вопрос Вашего сиятельства, - писал Евгений в следующем своем письме к графу из Киева в Гомель 10 сентября 1822 года, - кому принадлежит псалтирь пергаминная, показываемая мне профессором Лобойкою, ответствую, что она принадлежит Виденскому униатскому монастырю и продана быть не может. Лобойко … на обратном пути из Харькова был у меня и псалтирь сию повез в Вильну".

Почти в тех же выражениях о Киевской Псалтири упоминается в письмах известного палеографа и общественного деятеля Кеппена П.И. к Румянцеву Н.П., датированных 29 августа 1823 г. и 27 октября 1824 г. Если бы Киевская Псалтирь поступила в собрание Румянцева Н.П., она была бы тщательным образом изучена выдающимся филологом и палеографом Востоковым А.Х., который подготавливал научное описание рукописей, собранных Румянцевым Н.П. Но так как этого не случилось, дело ограничилось краткими выписками из Псалтыри, которые были сделаны Кеппеном П.И. и затем использованы Срезневским И.И. для изданного им в 1863 году справочника о древних памятниках русского письма и языка. Середина XIX века – время научного забвения рукописи. Как следствие этого, она становится предметом хищнического внимания со стороны отдельных коллекционеров-библиоманов.

Первым частным владельцем Киевской Псалтири стал каноник-униат Бобровский М.К. (1785-1848 гг.) – церковный деятель и ученый, интересовавшийся вопросами библейской истории и славянской филологии. Бобровский известен как открыватель и виновник расчленения по нескольким отечественным и зарубежным книгохранилищам Супрасльской рукописи XI века (Минея четья на март и Слова Иоанна Златоуста) – одного из древнейших памятников церковно-славянского языка, писанных кириллицей (она найдена им около 1823 года в Супрасльском Благовещенском монастыре около Белостока). В 1814-1832 годах Бобровский М.К. был профессором Священного Писания и герменевтики в Виленском университете, где он постоянно общался с Лобойкой И.Н. и Сосновским А.Ю. и мог слышать от них о Киевской Псалтири. В 1828 году он занял также должность настоятеля виленской Никольской церкви и получил возможность не только ознакомиться с уникальной рукописью, но взять ее на дом на неопределенное время.

Бобровский был видной фигурой в униатской церкви Белоруссии и Литвы. Вследствие этого, а также в силу характерного для начала XIX века отсутствия строгих правил, которые бы ограничивали доступ к памятникам древности, хранившимся в монастырских и церковных ризницах и библиотеках, он мог пользоваться любой интересовавшей его рукописью из местных церковных книгохранилищ.

Обнаруженная им Супрасльская рукопись неоднократно выдавалась ему на дом, причем весной 1826 года она едва не погибла от пожара, случившегося в квартире Бобровского в Жировицах (около Бреста) от забытой им на письменном столе свечки. По просьбе Б. Копитара, жившего в Вене и интересовавшегося открытием Бобровского, он даже посылал рукопись в Австрию, что и послужило началом к расчленению этого памятника на отдельные части.

Неизвестно, какими соображениями руководствовался Бобровский М.К., удерживая Киевскую Псалтирь в своем личном собрании: его филологические изыскания не распространялись на памятники XIV века. Она, вероятно, привлекала Бобровского своими иллюстрациями. Когда, после польского восстания 1831 года, Виленский университет по распоряжению. Царского правительства был закрыт, а Бобровскому М.К. было предложено место настоятеля Шерешевского прихода в Пружанском уезде Гродненской губернии, он, выезжая из Вильно, не вернул рукопись Никольской церкви. Она осталась в его личной библиотеке и вместе с другими печатными и рукописными книгами зимой 1833/34 года была доставлена на его новую квартиру в Шерешево.

Согласно одной малодостоверной версии, Бобровский М.К., живя в Шерешеве, уже не интересовался наукой и держал сокровища своей библиотеки, где находились в частности, Супрасльская рукопись и Киевская Псалтирь, нераспечатан6ными, в ящиках, причем он скоро договорился об их продаже своему соседу – образованному помещику-библиофилу Владиславу Трембицкому. Однако другой, кажется более осведомленный, автор, находившийся к тому же в родственных отношениях с Бобровским, утверждает, что библиотека была разобрана и книги с рукописями расставлены по шкафам, а их продажа Трембицкому состоялась много лет спустя после переезда Бобровского в Шерешево – в 1847 году. Трембицкий купил библиотеку за 20 тысяч злотых, из которых 2 тысячи он выплатил наличными при совершении сделки, а остальные 18 тысяч обязался уплатить в рассорчку в течение девяти лет.

Покупка Трембицким библиотеки Бобровского состоялась при условии, что библиотека остается в пожизненном пользовании ее прежнего владельца. Не исключено, что Бобровский М.К. собирался вернуть Киевскую Псалтирь в виленскую Никольскую церковь. Но так как осенью 1848 года он скоропостижно скончался от холеры и не успел сделать распоряжений о рукописных памятниках, то опека и депутаты от дворянства, не имевшие никакого представления об уникальных рукописях, распорядились на основании известной им сделки от 1847 года, передать книги их новому владельцу. Владислав Трембицкий поспешил перевезти купленную библиотеку в свое имение Линово, расположенное в 20 верстах от Шерешева, и таким образом Киевская Псалтирь перешла в личную собственность этого библиофила.

Здесь необходимо заметить, что сведения о личности Бобровского М.К. и обстоятельствах продажи его библиотеки не согласуются с известием доктора Скимборовича И.Ф. из Варшавы – автора краткого реферата о Киевской Псалтири, доложенного им на археологическом съезде в Киеве летом 1874 года и напечатанного затем в трудах этого съезда в 1878 году. Доктор Скимборович цитирует якобы подлинные слова Трембицкого, который писал о своей покупке следующее: "Бобровский, у которого я купил эту рукопись, сказал, что столь древней и прекрасной рукописи он не видел не только у нас, но и за границею. В Ватиканской библиотеке, между многими рукописями, которые он описывал, самые древние не могут быть даже сравниваемы со столь прекрасною, как эта…"

Имеем ли мы в сообщении Скимборовича И.Ф. безответственную мистификацию или это правдивая передача действительного факта, могут дать ответ лишь специальные разыскания в польских архивах. Но, так или иначе, поскольку Киевская Псалтирь была сознательно и на длительное время отчуждена от церковного книгохранилища, ее судьба уже была подвержена всем опасностям, которые могли случиться в жизни частного человека.

В течение лета 1861 года в польских периодических изданиях появилось несколько кратких заметок о Киевской Псалтири, являющихся первыми печатными известиями об этой рукописи. Их опубликовал известный писатель Крашевский Ю.И., автор множества исторических романов из польской жизни XVIII века. В отличие от русских ученых – Лобойки И.Н., митрополита Евгения и Кеппена П.И., которые обладали достаточными познаниями в области церковно-славянского языка и сумели еще в начале XIX века на основании имеющейся в рукописи приписки правильно определить время и место ее написания, Крашевский Ю.И. сообщал о Киевской Псалтири фантастические сведения.

По его словам, она была переписана в 1020-1095 годах по заказу первого киевского митрополита Михаила Гречина, а украшена миниатюрами в 1518 году по желанию Аврама Езофовича Глембицкого или, как заявляется непосредственно вслед за этими словами, одновременно либо вскоре после изготовления рукописи, то есть в конце XI или в начале XII века. Поскольку, однако, Крашевский Ю.И. был не единственным человеком в Варшаве, видевшим Киевскую Псалтирь, его измышления были встречены неодобрительно, и ему пришлось объяснить, что его первоначальные суждения о Киевской Псалтири были основаны "полностью на записке известного славянофила профессора Бобровского, который датировал этот прекрасный памятник XII веком".

Наиболее обстоятельная заметка Крашевского Ю.И. о Киевской Псалтири была напечатана в августовской тетради издававшегося им журнала "Biblioteka Warszawska". Здесь он исправляет ошибку относительно времени написания рукописи в 1095 году и указывает, что приписка Спиридония датирована 1397 годом. Одновременно он сообщил о трудностях, возникающих в связи с этой датой, поскольку историкам неизвестно о киевском митрополите Михаиле, жившем в конце XIV века. Полагая, что послесловие с датой записано по преданию, то есть позже действительного написания Псалтири, Крашевский Ю.И. высказал мнение об изготовлении рукописи в XIII веке.

Статьи Крашевского о Киевской Псалтири в польской периодической печати вызвали живой интерес виленских историков, так как речь шла о рукописи, еще совсем недавно являвшейся собственностью одной из местных церквей. В "Литовских епархиальных ведомостях" и "Виленском вестнике" за 1866 год появилась обстоятельная заметка о Псалтири, составленная на основании критически использованных польских статей священником Никольской церкви Янковским П.Г. Автор заметки в 1820-х годах был учеником Бобровского М.К., с которым поддерживал отношения и после его переезда в Шерешево; он хорошо знал также своих предшественников по приходу. Поэтому его статья выгодно отличается от поверхностных сообщений Крашевского Ю.И. По существу это первая научная заметка о памятнике.

Вскоре после публикаций Крашевского (в том же 1861 году) Владислав Трембицкий, у которого с 1848 года находилась Киевская Псалтирь, скончался. Его наследники, незаинтересованные в сохранении библиотеки, объявили о ее продаже. Сначала речь шла о покупке книг и рукописей Трембицкого для Виленского музея, но так как запрошенная сумма в 10 тысяч рублей серебром показалась виленскому магистрату слишком высокой, он отказался от своих намерений, и библиотека была продана графу Замойскому А.С. в Варшаву.

Библиотека ордината графа Замойского А.С. (1800-1874 гг.), насчитывавшая около 100 тысяч печатных книг и несколько тысяч рукописей, была достопримечательностью не только Варшавы, но и всей Польши. К сожалению, ничего неизвестно об отношении Замойского к уникальной славянской рукописи, оказавшейся в его собрании, а равным образом и о том, при каких обстоятельствах совершилась передача Киевской Псалтыри из варшавской библиотеки Замойских в собрание ее нового владельца, князя Вяземского П.П. (1820-1888 гг.) – дилетанта-писателя и дилетанта-ученого, коллекционера и основателя Общества любителей древней письменности (1877 г.). Ни в одной из собственных работ Вяземского П.П., ни в многочисленных воспоминаниях о нем нет ни слова о Псалтири. А между тем на особом бумажном листе в начале рукописи имеется запись, сделанная рукой графа Шереметева С.Д., одного из членов-учредителей Общества любителей древней письменности, о том, что Псалтирь куплена им у Вяземского П.П. и подарена Обществу по случаю посещения музея Общества наследником престола великим князем Александром Александровичем 21 февраля 1881 года. Можно, следовательно, утверждать, что рукопись перешла из Варшавы в Петербург между 1874 и 1881 годами, причем некоторое время в течение этого периода она хранилась у Вяземского П.П.

В "Правительственном вестнике", освещавшем все мелочи, связанные с жизнью императорского двора и членов царствующей фамилии, и в "Журнале министерства народного просвещения", который помещал информацию о деятельности ученых обществ и учреждений, прямо утверждается, что Киевская Псалтирь подарена Обществу графом Шереметевым С.Д. Лишь в очередной книге "Исторического вестника", вышедшей в свет в августе 1881 года, появилась заметка, содержание которой шло вразрез с другими сведениями о поступлении Киевской Псалтири в музей Общества. Здесь говорилось, что рукопись пожертвована Обществу не Шереметевым С.Д., а его младшим братом, графом Шереметевым А.Д., которому она стоила 18 тысяч рублей и который вместе с рукописью пожертвовал Обществу 8 тысяч рублей на издание этой Псалтири. Шереметев А.Д. являлся членом-учредителем Общества любителей древней письменности, но в 1884 году выбыл из Общества.

С поступлением Киевской Псалтири в музей Общества любителей древней письменности, которое ставило своей задачей систематически публиковать лучшие памятники русской письменной старины, начинается активное изучение рукописи. Общество сумело подготовить фотолитографическое воспроизведение большей части Псалтири, осуществленное Лаптевым С.Д. под наблюдением Вяземского П.П. и других членов Общества.

Несмотря на недостатки издания, которое уже тогда не отвечало требованиям, предъявлявшимся к факсимильному воспроизведению текста, оно долгое время оставалось необходимым пособием для предварительного ознакомления с подлинником. Не дожидаясь выхода в свет фотолитографического издания, члены Общества, которые интересовались вопросами искусства, имели возможность работать непосредственно с оригиналом. В 1892 году появилось также первое библиографическое описание памятника, выполненное Лопаревым Х.М. С этого момента Киевская Псалтирь уже входит в научный обиход специалистов, изучающих язык, искусство и духовную культуру Древней Руси.

Киевская Псалтирь поступила в ленинградскую Публичную библиотеку вместе со всем собранием Общества любителей древней письменности в 1932 году после пожара, случившегося в книгохранилище Общества, которое занимало тогда часть Фонтанного дома бывшего особняка графов Шереметевых. К счастью, этот последний опасный момент в истории памятника завершился благополучно.

Очевидное несоответствие фотолитографического издания 1890 года роскошному оригиналу вызывало у многих ученых желание заново издать Киевскую Псалтирь. Одна из таких попыток была предпринята Кондаковым Н.П. через десять лет после первого издания. Задуманное Кондаковым не было осуществлено. Хотя и неизвестны мотивы отказа Общества любителей древней письменности и искусства от предполагавшейся новой публикации памятника, причиной, возможно, послужилзанятость Кондакова Н.П., дороговизна снятия ручных копий с каждого листа рукописи и высокая стоимость последующих типографских работ.

Следует также упомянуть об изучении Псалтири Малицким Н.В. – научным сотрудником Государственного Русского музея в Ленинграде. В 1926 году он подготавливал исследование на тему "Лицевая рукопись 1397 года в связи с историей греческого художественного импорта Киевской и Московской Руси". Так как первые годы после революции не были благоприятны для фундаментальных изданий, он предполагал изложить свои взгляды в обширной статье, иллюстрировав ее двадцатью снимками с рукописи. Статья не была опубликована, и нам неизвестны даже подготовительные материалы к ней.

Читать продолжение старинной книги