После кризиса на рынке антикварных книг цены уверенно растут, а с неизбежным ускорением инфляции (центральные банки Европы, США и Китая уже несколько лет активно печатают новые деньги) процесс удорожания старинных книг и древних фолиантов будет лишь набирать обороты.

В европейских и американских средствах массовой информации периодически мелькают сообщения о том, как на чердаке частного дома случайно нашли эскиз Рембрандта, стоящий сотни тысяч долларов. Наверное, точно так же где-нибудь на стене квартирки в Челябинске может висеть вывезенный каким-нибудь офицером во время войны небольшой Рубенс - и владельцы каждый день на него привычно смотрят, не понимая, что за сокровище у них в руках.

ПЕРЕЙТИ В ПОЛНЫЙ КАТАЛОГ СТАРИННЫХ И АНТИКВАРНЫХ КНИГ
Ну ладно, картины - это все-таки довольно экзотично, да и не для всех. Но представим себе, что в книжном шкафу стоит какой-нибудь серенький потрепанный томик романа "Евгений Онегин", и члены семьи говорят друг другу - "Дедушка очень гордился, что у него есть такая книга, это первое издание". И никто наверняка не подозревает, что реальная стоимость этого "Онегина" - сотни тысяч долларов и место ему не на пыльной полке столичной квартиры, а в тихой прохладе банковского депозитария.

Вот прямо в тему замечательная статья из историко-культурного и краеведческого журнала "Тверская старина" за 2000 год (№ 20, стр.73) о находке редчайшего экземпляра романа "Евгений Онегин", цитирующая заметку из газеты "Известия", опубликованную в 1930-х годах:

"В Московской книжной лавке Союза писателей обнаружен среди случайно купленных книг экземпляр первых шести глав "Евгения Онегина", изданных в 1825-1828 гг. Установлено, что этот экземпляр из библиотеки великого князя Константина Константиновича. В 1899 году эту книгу великий князь передал для Юбилейной Пушкинской выставки.

В ней переплетено шесть глав "Евгения Онегина". Переплет с кожаным корешком и золотым обрезом. Страницы текста проклеены листами белой бумаги. На полях поправки, сделанные, несомненно, рукой Пушкина, и отметки ногтем. Большая часть корректурных и редакционных поправок вынесена на вклеенные листы 6умаги. Большинство этих авторских поправок вошло в полное издание "Евгения Онегина", вышедшего в 1833 году. Но часть поправок до сих пор оставалась неизвестной. Например, в главе IV, в строфе 26-й против текста: Кто бредит рифмами, как я, кто бьет хлопушкой мух нахальных, значится вариант: Кто эпиграммами, как я, стреляют в жуликов журнальных.

На двух вклеенных листах карандашные рисунки Пушкина: женская фигура и чудища из "Сна Татьяны". Принадлежность поправок и рисунков Пушкину не возбуждает сомнений. Как эта исключительно ценная книга из библиотеки великого князя Константина Константиновича попала на толкучку, неизвестно." Представим себе, что человек выбрасывает на помойку или сдает в макулатуру книги, на которые можно купить себе небольшой дом в Англии. Представим радость другого человека, который разбирается в книгах чуть лучше и вдруг находит бесценный экземпляр. Или представим третьего, который посвятил этому всю жизнь и бегает в поисках бесценных старых изданий. Об этой стороне букинистики - романтической и в то же время экономической – у корреспондента "Комсомольской правды" состоялся разговор с Сергеем Бурмистровым, главой "Дома антикварной книги в Никитском", экспертом по культурным ценностям Министерства культуры и вице-президентом Российской гильдии антикваров-книжников.

- Такое бывало – что человек случайно обнаруживал у себя в чулане старую книжку и выяснял, что она стоит больше, чем вся его квартира?

- Один старый собиратель из Киева мне рассказывал: был у них там библиофил, чьей голубой мечтой было найти самое первое издание "Евгения Онегина". Этот роман сначала выпускался в тетрадках на протяжении нескольких лет, с 1825-го по 1832-й, по мере написания. Сейчас эти тетрадки - фетиш любого собирателя. Пойдя на киевский рынок, библиофил купил полный комплект за 3 тысячи рублей... Таких историй гуляет много. Но все они кажутся неправдоподобными, учитывая, что сегодня рыночная стоимость такого комплекта может доходить до миллиона долларов.

Нужно понимать: экземпляров, которые потенциально могут стоить миллион, осталось считанное количество. Пушкина ведь в 1820-е и 1830-е покупали для того, чтобы читать, "Онегина" зачитывался до дыр. А для библиофила очень важно состояние книги. До миллиона долларов в цене доходят "девственные" экземпляры, будто только что вышедшие из печати, с сохраненными обложками. Цена на сильно обрезанные экземпляры, в переплетах XIX-XX столетия - в три-пять раз меньше. Я знаю человека, у которого был "девственный" комплект "Евгения Онегина". Он его продал в России.

- Наверное, такие антикварные книги – идеальный объект инвестиций?

- Конечно. "Бумажное золото" не падает в цене. Даже если вы сегодня придете с миллионом долларов и объявите, что хотите полный комплект тетрадок "Онегина" в идеальном состоянии, предложения не потекут рекой. Вряд ли редкие владельцы нетронутых временем экземпляров будут готовы с ними расстаться даже по очень заманчивым ценам, ведь как говорят старые антиквары, "купил - нажил, продал - потерял". Мой знакомый продал его просто потому, что понадобились деньги, или потому что захотел купить другую книгу - это нормальная ситуация для коллекционеров.

Причем, как правило, подобные продажи происходят не через аукционы, а через частных дилеров или антикварные галереи. Человек, покупающий такую книгу, не хочет афишировать свою покупку, человек продающий – тоже. На Западе происходит абсолютно то же самое - большие деньги и старинные книги любят тишину. Абсолютно точно больше половины подобных сделок происходит непублично.

- Почему? Не хочется платить налоги? Или не хочется, чтобы потом за тобой ходили и спрашивали, - где ключ от квартиры, где книги лежат?

- Многие не хотят афишировать уровень своих доходов. Не из-за налогов даже, а просто существует, особенно у старых собирателей, некоторая историческая память. Они помнят, как после революции реквизировались частные коллекции. Поэтому не хотят, имея хорошие коллекции, публиковать их каталоги и в принципе о них рассказывать. А вдруг тебя возьмут на заметку и в случае чего придут, чтобы эти вещи отправить в музей или продать за границу? Любой коллекционер - человек с определенной сумасшедшинкой. Были случаи, когда один из собирателей узнавал, что у второго есть та или иная книга - и просто не давал ему прохода. Как отец Федор из "Двенадцати стульев", отовсюду вылезал и предлагал все большие, совершенно безумные суммы или другие книги на обмен…Есть, конечно, открытые коллекционеры, публикующие каталоги своих собраний, популяризирующие библиофильскую деятельность. Но есть действительно те, кому не нужно славы, достаточно обладать раритетом. Да, увидеть редчайшие книги в Ленинской библиотеке может любой. Но совсем другое дело - знать, что сокровище стоит у тебя на полке, ты можешь его достать, подышать на него и поставить обратно. Библиофилы книг из своих собраний не читают. Берегут.

- Наверняка же есть люди, которые целенаправленно охотятся за книгами? То есть ходят по рынкам в надежде найти бабушку, которая вынесла продавать старинные издания, или, допустим, рыщут по помойкам?

- Конечно. Антикварный бизнес достаточно элитарный. Людей, которые занимаются поиском коллекционных вещей, не очень много. И еще в дореволюционной России существовало такое понятие, как "холодный букинист" - это человек, который поставлял интересные книги для магазинов, для собирателей. Он постоянно в движении, ходит и по блошиным рынкам, и по помойкам, и по частным квартирам, и улов его может быть совершенно неожиданным. И сейчас нам на аукцион приносят вещи частные дилеры, "холодные букинисты".

Однажды мне принесли достаточно толстый каталог промышленного американского оборудования 1939 года, который практически на каждой странице был испещрен пометками Сталина. Тот почти каждое описание машины комментировал: это нужно попробовать скопировать, это обязательно закупить. По легенде, этот каталог нашли на помойке бомжи, потом принесли частному дилеру, продали буквально за копейки. Постепенно книга двигалась: от "холодного букиниста" - к магазину, оттуда - к другому магазину, в какой-то момент кто-то понял, что комментарии - сталинские…Экспертиза подтвердила. И это нормальная история. Это позволяет многим старинным книгам выжить.

В постперестроечное время, когда многие библиотеки были расформированы, на помойки выкидывали книги совершенно уникальные, стоившие безумно дорого. Их некоторые подбирали, чувствуя, что это интересно. Хранили дома. Но потом, в силу того, что вещь непонятная и ненужная, приносили в магазин, оценивая, допустим, долларов в сто, не подозревая, что вскоре она будет продана за многие тысячи долларов.

- Бывает, что книги просто крадут из библиотек. Но их можно потом продать?

- Коллекционеры, особенно серьезные, библиотечные штампы не любят. Это признак возможного криминального прошлого книги. Даже к штампам дореволюционных библиотек некоторые относятся недобро, хотя уж с ними-то проблем никаких… Вообще, тут уж ответственность каждого продавца - брать или не брать книгу с явным или сведенным штампом. С одной стороны, доказать, что книга криминальная, если не прослеживается конкретная кража из конкретной библиотеки, практически невозможно. С другой стороны, и продать ее потом практически невозможно. Цена падает во много раз.

- В советское время в пункты сбора макулатуры приносили множество книг. Наверняка были люди, которые договаривались с заведующими этими пунктами и отбирали ценные книги?

- Да. Я знаю библиофилов, собравших с помощью пунктов приема макулатуры великолепнейшие антикварные библиотеки, которые сегодня собрать уже невозможно. Представьте, например, журналы 1830-х или 1840-х годов - они внешне не очень красивые, не переплетенные. Сегодня такой журнал-многотомник представляет огромную редкость. А для того времени это была просто нагрузка на небольшую хрущевскую квартиру. Непонятные какие-то брошюры… И вот пионеры и бабушки шеренгами несли все это в пункты сбора макулатуры, чтобы обменять на Александра Дюма. Конечно, большинство таких вещей попадало на полки к собирателям.

Мне рассказывали такую легенду. Еще в 1920-е или 1930-е годы одному из видных книгопродавцев и собирателей поручили разобрать книги - видимо, из реквизированной частной библиотеки. Ерунду отправить в макулатуру, ценные экземпляры - в музеи и государственные библиотеки. Себе он, конечно, ничего взять не мог. И ему встретилась не переплетенная книга "Путешествие из Петербурга в Москву" 1790 года. Он очень сильно разволновался, но что делать? Под пиджак ее не спрячешь. Поэтому он отложил книгу в макулатуру и подумал: закончится рабочий день, он что-нибудь придумает и вернется за ней.

Куда-то он отлучился, а потом пришел назад - и узнал, что макулатурщики уже приехали и все забрали. Он метнулся к окну, увидел отъезжающую машину с макулатурой. И понял: если бросится ее останавливать, все поймут, что дело нечисто… Но у него дома уже был свой экземпляр Радищева, и он решил, что этот экземпляр теперь, с уничтожением найденного, станет еще более ценным. Чем ему еще было утешаться? Разве тем, что на пункте сбора макулатуры был другой специалист, который все-таки заметил эту книгу и спас ее от превращения в бумажную массу.

Как Ельцин чуть не отдал Библию Гутенберга

- К сожалению, в макулатуре все-таки погибло множество ценных древних книг. Если говорить о Европе, то там в XIX или XX веках антиквариату было как-то спокойнее, и в силу этого сохранились большие коллекции, огромная масса книг. К тому же сейчас там существует институт комиссионеров, тесно работающих с риэлторами. Люди продают недвижимость, переезжают, - и перед этим зовут людей из специальной службы, которые оценивают мебель, книги, советуют, что и за сколько можно продать. Я думаю, что в больших городах вроде Москвы и Санкт-Петербурга - за этим тоже будущее. Потому что огромное количество квартир расселяется, выселяется, и многие вещи оказываются на помойке в силу безграмотности их владельцев.

- Но к вам с улицы приходят люди, не ваши постоянные клиенты, с ценной литературой?

- Да. Это часто случается. Попадаются ценные книги, но процентов 95 не интересны ни нам, ни собирателям: с их точки зрения это ширпотреб. При этом люди мало ориентируются в истинной цене антикварной книги: они могут залезть в интернет, увидеть, как что-то подобное выставлено на продажу за 100 тысяч рублей - но не понимать, что это безумное предложение висит в сети уже лет восемь, и покупателя до сих пор не нашлось, потому что реальная цена книги – тысяч пять. Ты все это объясняешь, а люди думают, что ты их обманываешь...

Именно поэтому мы впервые в России объединили комиссионную и аукционную систему продажи книг. Аукционная продажа делает сделку абсолютно прозрачной, на аукционной площадке встречаются покупатели, которые в борьбе за книгу или автограф формируют оптимальную стоимость предмета. Были случаи, когда цены на аукционе взлетали до космических высот - ни у кого не хватило бы смелости предложить такую цену, сдавая предмет просто на комиссию в магазин.

Прекрасный пример тому переписка двух столпов космической науки - Королева и Циолковского. На одном из наших аукционов тоненькая брошюра Циолковского, подаренная Королеву с развернутой дарственной надписью великого калужского ученого стартовав с нескольких десятков тысяч рублей была продана более чем за полмиллиона рублей.

- Вам наверняка рассказывали какие-то детективные истории про редкие книги...

- Есть история - даже две - про Библию Гутенберга, с которой началось книгопечатание в Европе, величайшую редкость. Одну историю мне рассказывали в Ленинской библиотеке, вторую - в отделе редких книг библиотеки МГУ. Там есть экземпляры Библии, после войны вывезенные из Германии. Конечно, хранятся они под постоянным надзором в сейфе за семью печатями. Во времена Бориса Николаевича Ельцина, который очень сильно любил дарить подарки своему другу Гельмуту Колю, в Ленинке раздался звонок: Ельцин собирается в Германию, надо взять с собой Библию, чтобы передать в дар канцлеру, будьте добры доставить ее в администрацию президента.

Но в Ленинской библиотеке тогда шла инвентаризация, и когда пришли за Библией (сегодня цена на рынке 25-30 млн. долларов), сотрудники сказали: "У нас сейчас полный бардак, вот все наши фонды, миллионы книг - идите, ищите сами". Они не рискнули. Вероятно, потом они пошли за вторым экземпляром в МГУ. Но там смогли позвать на помощь влиятельных людей из научного и творческого мира, которые устроили небольшой кипеж, пригрозив, что предадут дело огласке. Таким образом, обе Библии Гутенберга удалось сохранить в России.

- К вам попадают не только книги, но и автографы, любопытные документы. Чей автограф сегодня считается самым ценным?

- Конечно, Александра Сергеевича Пушкина. За ним - Гоголь, Лермонтов и Достоевский. В цене политические деятели XVIII-XIX веков. Разумеется, Пeтр I. Екатeрина II, Павeл I, Николaй II. У нас на аукционе проходили документы, подписанные Сталиным, Брежневым. Были автографы Наполеона. Здесь важно, что за автограф. Если письмо Жозефине - это "клад", а если стандартное распоряжение - не так ценно.

- Сколько может стоить не дежурный автограф Пушкина?

- Некоторое время назад нам предлагали небольшой автограф Александра Сергеевича на книге - буквально несколько слов. Владелец оценил его в 1,5 миллиона долларов США. С моей точки зрения, это много. Средняя цена красивого автографа или письма начинается где-то от 500 тысяч долларов. Автограф поставлен на старой бумаге, орешковыми чернилами, которые в сегодняшних условиях изготовить достаточно сложно. В силу того, что подобных реликвий с провенансом (история владения художественным произведением, исключающая подделку) крайне мало, думаю, владелец будет долго его продавать. Но продаст.

- А вам приносят нестандартные артефакты? Например, флюорографию Стaлина?

- Подобные вещи ценятся среди коллекционеров. Один собиратель рассказывал мне историю: после смерти Высоцкого (а он лечился в той же поликлинике, что и Владимир Семенович), ему позвонила медсестра - с предложением купить медицинскую карту певца. Он замешкался, и когда через несколько дней пришел, карта уже исчезла. Курьезные лоты попадаются. Например, у нас был выставлен пакетик из-под аспирина, на котором было написано "господину Пушкину". Его выписали, скорее всего, внуку писателя.

- У вас за стеклом стоит записная книжка Венедикта Ерофеева. Как она к вам попала?

- Ерофеев лежал в больнице и не мог говорить, у него диагностировали рак горла. Общался посредством блокнотов - их было несколько. Этот предоставил нам на аукцион один из уважаемых дилеров - он его приобрел его то ли у наследников, то ли у близких друзей Ерофеева. Эти записи оценены, если я не ошибаюсь, в 1,25 миллиона рублей.

- Сколько могла бы сегодня стоить медицинская карта Высоцкого?

- Сложно сказать. У нас на аукционе были представлены автографы Высоцкого. Первый, достаточно простой, при стартовой цене в 30-40 тысяч рублей, ушел за 460 тысяч. Люди узнали и стали приносить еще. Второй автограф продался дешевле - за 300 тысяч рублей. А третий - не продался вообще. Перегрели рынок.

- А, если бы к вам попала медицинская карта Высоцкого, что бы вы с ней сделали?

- Я бы купил ее себе и никому про это не рассказал!

В разделе использованы материалы газеты "Комсомольская правда"