Семья Палеологов. Последние - это семья царского дома Мануила II Палеолога (1350-1425 гг.), императора византийского. Династия Палеологов была живуча и долговечна; она правила Византией без малого 200 лет. Это и неудивительно в империи, которая сама просуществовала свыше тысячи лет.

ПЕРЕЙТИ В ПОЛНЫЙ КАТАЛОГ СТАРИННЫХ И АНТИКВАРНЫХ КНИГ

Византия стоит как-то особняком в истории. Она обладает своим собственным резко выраженным лицом, но лицом застывшим, как бы окаменевшим. У византийцев, по характеристике Гиббона, «безжизненные руки», держащие мертвые богатства предков, «вялые умы», за десять веков ни одного открытия. Их история кажется сухой и бесстрастной, что, однако, не мешало их царскому трону почти постоянно стоять в потоках крови. Единственной, по-видимому, их не меркнувшей страстью была ненависть, ненависть к католической церкви, перенесенная на иностранцев и все западное. Эту свою непримиримость к «латынам» передали они по наследству и русскому народу.

В общем и целом, историю Византии ученые как бы обходили стороной. На это жаловался и такой горячий ее адепт, как Успенский Ф.И., когда предсказывал: "Мы весьма медленно усвояли себе заимствованную культуру, в этом нельзя слагать ответственность на греков. Когда через сто лет будет праздноваться тысячелетие просвещения России христианством, тогда, надеюсь, будут популярней византийские занятия: ученые будут доказывать, что ХХ столетие открыло в Византии клад, обогативший русскую науку, давший ей национальное содержание. В изучении Византии заключаются насущные потребности русской науки и нравственный долг русского народа".

Среди Палеологов находим ряд библиофилов и людей пера. Перу, например, Михаила Палеолога принадлежит автобиография и устав монастыря Димитрия Солунского; Мануилу II Палеологу - подлинное педагогическое сочинение. Владельцы крупных библиотек, императоры византийские Андроник Палеолог и Кантакузен, посвятив себя Афону, передали ему, как отмечено, и свои собрания книг. Император Мануил II, отец последнего византийского императора, был большим книголюбом: он не только сохранил отцовское книжное наследие, но и самолично приумножил его.

Свою страсть к книгам Мануил II передал и сыновьям своим, особенно младшему, Фоме Палеологу. Всего сыновей у Мануила было четверо: двое старших царствовали, Иван VII, женатый на московской княжне Анне и принявший унию на Флорентийском соборе, - 22 года, его брат Константин ХI (Последний) - всего шесть лет. Он пал смертью героя при защите своей столицы и империи: обезображенный до неузнаваемости труп его (признан по золотым бляхам на порфире) был найден в проломе городской стены.

Младшие сыновья - Димитрий и Фома - были всего только удельными князьями (деспотами) в Пелопоннесе (Греция). Когда уже совершенно неизбежным представлялось крушение империи и гибель столицы, Фома Палеолог находился в отцовском дворце, без устали работая над подготовкой к эвакуации наиболее ценных реликвий из царской и патриаршей библиотек. Отобранные им книжные и рукописные раритеты были размещены в добротных ящиках, числом (на основании данных, о которых ниже) до 300 штук. Вместе с семейными реликвиями Фома погрузил сундуки-ящики с книгами на корабль и отплыл в свою деспотию. Была тайная надежда отсидеться там. Но тревожно было вокруг: турки с каждым годом придвигались все ближе; шесть лет ящики с книгами оставались нераспакованными.

Неожиданно турки овладели половиной Мореи; надо было опрометью бежать. Это было в 1459 году. Спешно погрузив на корабль семью и книжные ящики, Фома почти без денег, отплыл на остров Корфу, под покровительство венецианцев, зарившихся на Морею, как выгодный для их торговли географический пункт. Оставив затем семью на острове, Фома с грузом ящиков отправился в Рим.

Фома Палеолог торжественно вступил в Рим 7 марта 1461 года. Свиту его составляли 70 всадников и 70 пехотинцев. Папский прием состоялся в зале, называемой papagallo. Оттуда кардиналы проводили Фому до его временных покоев. 15 марта папа Пий II после богослужения вручил Фоме золотую розу: такой чести удостаивались только немногие государи. Роза - маленькое растение с золотыми листьями, украшенными сапфирами.

В традициях Рима и Ватикана было всегда проявлять участие к чужому несчастью: низложенные государи неизменно встречали там царственное гостеприимство, Поэтому Фома был помещен на папское иждивение в Санто-Спирито. Это обширное здание, основанное саксами еще в VIII веке, имело церковь, школу и странноприимный дом. Ежемесячная пенсия в 300 золотых была назначена Фоме, лишенному всяких средств. Кардиналы от себя прибавили еще 200. Этого было довольно для скромного образа жизни. Венеция предлагала Фоме вдвое больше, но - безуспешно.

Многие думали о нем, как об императоре будущей Византии, отнятой у турок. Великодушный и щедрый характер Фомы располагал в его пользу соотечественников. Навсегда покидая свою резиденцию в Патрасе, Фома взял с собой православную реликвию, чтимую городом, - главу святого Андрея. По настоянию папы Пия II он отдал главу Риму: святыня была помещена в соборе святого Петра навсегда. Стечение народа было громадное; старожилы не помнили ничего подобного. Перед храмом кардинал Виссарион произнес свою большую речь, с ним рядом стоял кардинал Исидор, старый и больной. Пий II ответил в кратких словах с пожеланием крестового похода.

У Фомы хранились и другие реликвии культа: рука Предтечи и клобук с драгоценными камнями; рука Крестителя была потом продана Сиене за 1000 дукатов. А покамест - император Византии был гол как сокол. До такой степени, что, прибыв с грузом в Рим, послал просить папу о мелочи - расплатиться... с подводчиками! А их было много - целых 70. И все повозки, груженные ящиками. А что в них - никто не знал (Пирлинг выудил этот драгоценный факт из венецианских и флорентийских архивов). Папа послал Фоме для оплаты обозных 700 дукатов.

Очевидцы полагали, что сундуки с царским добром. А на самом деле это были ящики с драгоценным грузом: с книгами и рукописями византийской царской и патриаршей библиотек! Если положим ориентировочно на подводу четыре ящика, а в ящике минимум десять книжных единиц, получим в среднем огромную библиотеку в 2800 греческих и иных книг и рукописей.

Водворившись лично и разместив драгоценные книжные сундуки в отведенном ему, как отмечено, поместительном здании, Фома стал ждать прибытия в Рим из Корфу своей жены и троих детей (Зои, Андрея и Мануила, старшая Елена была уже замужем за сербским королем Лазарем II). Однако проходили месяцы, а о семье ни слуху ни духу; Фома уже считал своих детей погребенными на дне морском. Отсюда тоска и тяжелая болезнь, в 7-8 дней унесшая его в могилу (2 мая 1465 года). Иные считали его жертвой чумы. Его останки были погребены в склепе святого Петра.

Перед смертью Фома избрал кардинала-грека Виссариона душеприказчиком и опекуном своих детей, изъявив, по мнению Успенского Ф.И., согласие на воспитание их в католическом духе. Дети Фомы прибыли на другой день после смерти отца. Виссарион всячески заботился, чтобы обезопасить детей Фомы от чумы, свирепствовавшей тогда в Риме. По соглашению с папой, он до октября направил их в Синьен, в замок епископа, бывшего секретаря Виссариона.

Относительно воспитания юных Палеологов существует один источник: программа занятий и жизни, составленная Виссарионом 9 августа 1465 года. Сам Виссарион происходил из бедной и незнатной греческой семьи и достиг положения благодаря только своим личным достоинствам и талантам. Пришлось ему жить на Западе: узнал он латинян, цену денег, личных дарований.

Язык программы, данной им педагогу принцев, по имени неизвестному, отличается своей резкостью. Виссарион держал принцев, как говорится, в ежовых рукавицах. Как-то в пути, во время молитвы о папе, принцы покинули церковь. Виссарион поставил им ультиматум: либо следовать его советам, либо покинуть Запад!

Решительным было влияние Виссариона на судьбу Софьи, вокруг которой отныне для нас весь исторический интерес. В каком направлении? По категорическому утверждению академика Успенского, «не может быть сомнения, что после смерти отца в 1465 году Софья воспитывалась в римском обряде». Но почему же в таком случае Софья, очертя голову, объявила открыто себя православной, едва вступив на русскую землю?

Названныи академик на этот счет в сильном смущении: «Не должен ли был Виссарион, снаряжая Софью в Москву дать ей секретные наставления о вере» или не был ли план воспитания «фиктивным, мистификацией»? Сам Пирлинг не доходил до такой мысли, хотя, по его словам, «душа великого кардинала целиком обнаруживается в этом документе», то есть в программе занятий и жизни юных Палеологов.

Выходит, что Янус-Виссарион, научая Софью правилам католической церкви, в то же время внушал ей оставаться преданной вере отцов. Успенский Ф.И. приводит и мотив - «питал надежду на политическое возрождение Византии» с помощью восточного православного царя. Пирлинг, однако, другого мнения, заявляя категорически: «Зоя была католичкой, явно придерживавшейся римского обряда».

Виссарион находил Зою (так она звалась до вступления на русскую землю) достойной ее знаменитых предков, ласковой и прекрасной, умной и осторожной. Он мечтал о царском венце для нее. Зое было лет 12, но красота ее уже гремела. Для сына Людовико Гонзаги искали невесту. Людовико собрал сведения о ее отце, тот оказался нищим. Жена Людовико решительно выступила против «невесты без копейки». Сам он был того же мнения: не по средствам взять невесту-бесприданницу. Смерть отца и неудачный крестовый поход папы Пия II мешали пристроить Зою. Тут - темный пункт в истории Палеологов.

В 1466 году папа Павел II сватал Зою богатому князю Караччиоло. Дело ограничилось одним обручением. Почему? История умалчивает. Фамилия Караччиоло - знаменитейшая в Италии. В Греции она имела обширные владения. Об этой помолвке свидетельствует очевидец обручения.

Третий претендент, сомнительного происхождения, Иаков Лузиньян, незаконный сын кипрского короля и гречанки из Патраса. Молодой человек был красив собой, умен и образован, но его умышленно зачислили в воинство Христово, сделали епископом. Первое известие об этом браке идет из Венеции. Папа, Виссарион и другие одобрили этот брак, как политический, но вдруг, в 1467 году, в мае, переговоры были резко прерваны... Почему? Ищите женщину! Явилась соперница, Екатерина Корнаро, красавица, которую наперебой изображали Беллини, Тициан, Веронезе, Вдруг флюгер повернулся, потянуло ветром из Москвы. Там великий князь Иван III, овдовев, высматривал новую жену. Узнал он о царевне греческой веры в Риме, высматривающей жениха. Открыто заслать сватов было как будто не к лицу: лучше сперва узнать, что и как. Для этого нужен был человек доверенный и ловкач на редкость... Такой в Москве отыскался: заурядный на вид Фрязин, Иван Фрязин, иностранец латинской расы, по паспорту - Жан Баттиста Делла Вольпе. На него пал выбор великого князя, его-то последний и решил тайно послать в Рим на смотрины и разведку.

Вольпе, родом из Виченцы, происходил из старинного семейства немецких выходцев. Один из членов этой фамилии, Тревизан Вольпе, владел в окрестностях Виченцы прекрасной обширной виллой, где не отказались бы жить князья. Вольпе был авантюрист, лукавый и увертливый, с покладистой совестью, любитель смелых предприятий и крайне неразборчивый в средствах. В 1469 году он уже проживал в Москве и был вхож в Кремль, чеканил монету для великого князя Ивана III. Как чеканщика москвичи его очень ценили, Неизвестно по каким мотивам, но Вольпе перекрестился в Москве. Антонио Джислярди был племянником его и верным помощником.

Около середины 1468 года в Риме появилось два посла от Вольпе: родственник его Николо Джислярди и грек Юрий. По какому праву простой чеканщик великого князя послал послов и что привело их в Ватикан? Об этом умалчивают римские источники, Известно только, что папа Павел II велел выдать 9 июня 1468 года 41 флорин на путевые издержки послам Жана Вольпе, обитающего в Москве. На другой же день послы получили деньги, Таким образом, инициатива принадлежала Москве, а условия, при которых сношения происходили, совершенно исключительные.

Известно, как трудно было иностранцам, находившимся на службе у царей Московских, уехать из России. Когда они покидали ее даже на короткий срок, им ставились всевозможные препятствия. Если Вольпе так свободно сообщался с заграницей и даже снаряжал послов - это значило, что великий князь действовал с ним заодно и что в виду имелись серьезные, пока прикровенные цели.

Вскоре в Москву вернулся посланец великого князя грек Юрий с ответом, а русский неизвестный компилятор, не разобравшись, решил, что Юрий - посланец Виссариона, якобы инициатора по брачному делу. Летописец писал, что 11 февраля 1469 года один грек, по имени Юрий, явился в Москву послом от Виссариона. Византийский кардинал писал великому князю Ивану III, что в Риме живет православная христианка по имени София, дочь бывшего корейского деспота Фомы Палеолога. Из отвращения к латинству она уже отказала двум западным государям - королю Франции и миланскому принцу. Но великому князю нечего опасаться чего-либо подобного: если он пожелает взять княжну в супружество, ее не замедлят отправить в Москву. Что касается подробностей у летописца, то они не выдерживают критики.

Прежде всего, Зоя не принимала еще имени Софии. Затем, ни Людовик ХI, женившийся вторично в 1452 году на Шарлотте Савойской, ни Галеаццо Сфорца не претендовали на руку царевны-сироты. Кроме того, Зоя, по выражению Пирлинга, «настолько мало ненавидела латинцев, что согласилась на брак с королем Кипра». Пирлинг не считает возможным допустить, чтобы прямой и правдивый Виссарион отрекся от латинства перед Москвой, хотя и допускает, что «была у него задняя мысль: супруг Зои мог стать защитником против неверных; могущественным заступником Византии».

Русские люди должны были радоваться браку Ивана с греческой царевной. Ведь и Владимир имел супругою гречанку, и император Иоанн VIII, дядя Зои, был женат на москвичке. Тут была польщена национальная гордость. По русской летописи брак вызвал всеобщее сочувствие. Был назначен посол - ехать в Рим, смотреть невесту и привезти ее портрет и продолжить сватовство. Посол - тот же Вольпе.

О первом путешествии Вольпе в Рим кроме русской летописи упоминает папская (Павла II) грамота от 14 ноября 1470 года. Летописи сообщают, что царевна немедленно дала свое согласие на брак, а папа просил прислать несколько «бояр» - забрать невесту. Вольпе получил от папы пропуск, действительный на два года. Польскому королю Казимиру IV папа послал грамоту с просьбой пропустить в Рим русских послов.

Джислярди вернулся с ответом касательно Зои и с папским пропуском... до «окончания веков». Вернулся и Вольпе с ответом от папы. В Кремле собрался совет, принявший все римские предложения. Здесь явно следовали заранее обдуманному плану. Оставалось только ехать за невестой в Рим. Великий князь отправил с послами письма кардиналу Виссариону и папе Калликсту. Папа Калликст умер, не дождавшись послов. Послы дорогою выскоблили имя Калликста, надписав имя Сикста IV.

В первых числах мая 1472 года Вольпе встретился в Болонье с престарелым Виссарионом, ехавшим во Францию, чтобы увлечь последнюю в крестовый поход. Сикст IV,  севши на папский престол, тотчас возглавил антиоттоманскую лигу, побуждая европейские дворы двинуться в крестовый поход против турок. 24 мая 1472 года послы Ивана III во главе с Вольпе прибыли в Рим, чтобы заключить брачный договор с дочерью бывшего пелопоннесского удельного князя, во время оно жившего в Риме на иждивении апостольского престола. В ожидании приема папой послы жили в доме на Монте Марии, с высоты которого был виден весь город. Тем временем шли розыски о вере русских. Все же брак принципиально был одобрен.