Трижды выезжал Фонвизин за рубеж, и трижды остался недоволен Европой, где "улицы узкие, дома высокие, набиты немцами, у которых рожи по аршину", а "француз рассудка не имеет и иметь его почел бы за величайшее для себя несчастье". Да даже кучер Фонвизина полагал, что "русских созидал Бог, а немцев - черт". Из двух вреднейших предрассудков: "первый, будто у нас все дурно, а в чужих краях все хорошо; второй, будто в чужих краях все дурно, а у нас все хорошо" - Денис Иванович своими рассуждениями истребил, как ему казалось, первый.

ПЕРЕЙТИ В ПОЛНЫЙ КАТАЛОГ СТАРИННЫХ И АНТИКВАРНЫХ КНИГ
Наивный человек! Россия этим предрассудком живет и поныне, несмотря на заверение писателя, что "у нас все лучше, и мы больше люди, нежели немцы". Хотя сам он происходил из немцев, правда, далеких: его предок, ливонский рыцарь фон Визин был взят в плен при Иване IV Грозном, затем стал служить русскому царю. Денис Иванович Фон-Визин (через сто лет стали писать "Фонвизин") родился 3 апреля 1745 года в Москве в стародворянской семье. Первоначальное образование Денис получил под руководством своего отца, Ивана Андреевича: усвоил элементы русской грамотности, изучил старославянский язык, много прочел церковных книг.

В 1755 году подросток поступил в только что открытую дворянскую гимназию при Московском университете, успешно изучал там латинский, немецкий и французский языки, выступал на торжественных актах с речами на русском и немецком языках. В числе десяти лучших гимназистов он прибыл для представления куратору И. Шувалову в Петербург, где познакомился с Михаилом Ломоносовым, с основателем русского театра Ф. Волковым, впервые увидел театральное представление и был "произведен в студенты" на философском факультете университета. В 1762 году молодого человека определили сержантом гвардии, но ему повезло, и он стал "переводчиком капитан-поручичья чина" в коллегии иностранных дел, а в следующем году его перевели к кабинет-министру И. Елагину.

Писать Денис Фонвизин пробовал еще на школьной скамье, но свою литературную деятельность начал с переводов. В 1761 году он поместил в журнале "Полезное Увеселение" переводную статью "Правосудный Юпитер" и перевод басен датского писателя Людвига Хольберга (всего он перевел их 226), позже перевел роман аббата Террасона "Геройская добродетель", трагедию Вольтера "Альзира", "Превращения" Овидия, повесть Грессе "Сидней и Силли" ("Корион"), ряд статей. Одновременно, под воздействием французских просветителей писал свои сатиры, участвовал в кружке русских вольнодумцев, собиравшихся в доме князя Ф. Козловского, известного вольтерьянца, где "лучшее препровождение времени состояло в богохулии и кощунстве", о чем Денис Иванович позднее вспоминал с ужасом.

Комедия "Бригадир", написанная Фонвизиным в 1768 году, произвела на публику сильнейшее впечатление. Автора сравнивали с Мольером, комедия не сходила со сцены. Это была первая в русской литературе "комедия нравов", в которой пороки действующих лиц были обусловлены пороками самого общества. Литературой - переводом Вольтера и "Бригадиром" - Денис Иванович как разящим мечом пробил себе путь наверх. Комедию Фонвизин читал в Петергофе самой императрице. Чтения эти приняли регулярный характер. Драматург сблизился с воспитателем будущего императора Павла I, графом Н. Паниным. Граф, отозвавшийся о "Бригадире", как о "первой комедии в наших нравах", сделал Фонвизина своим секретарем. В этой должности он вел обширнейшую переписку с российскими дипломатами при европейских дворах.

С подсказки начальника Денис Иванович составил "Рассуждение о истребившейся в России совсем всякой форме государственного правления и от того о зыблемом состоянии как империи, так и самых государей" с резкой критикой правления Екатерины и ее фаворитов, а также осуждением всероссийского невежества. Автор требовал конституции, но, похоже, своими требованиями никого не удивил и уж тем более не напугал. 1777-1778 годы Денис Иванович Фонвизин провел во Франции, откуда слал замечательные письма, в которых, отдавая должное западной торговле и промышленности, сравнивал французскую действительность с русской. Это было прелестное по стилю и сатирической остроте описание нравов французского общества накануне революции.

К образцам русской публицистики относится и "Рассуждение о непременных государственных законах", предназначенное для Павла Петровича. Дабы избежать новой пугачевщины, Фонвизин предлагал ввести в "пределы умеренности" крепостное право, ввести "фундаментальные законы", обязательные и для монарха. Что же касалось общей картины российской действительности, нарисованной сатириком, она была пугающей, как и сегодня.

Картина картиной, но в 1783 году началась и борьба Фонвизина - не с кем-то, а с самой просвещенной императрицей. Шла она на страницах академического журнала "Собеседник любителей российского слова", куда драматурга привлекла княгиня Екатерина Дашкова, первый президент Российской академии. Екатерина печатала в журнале свои тенденциозные "Записки касательно российской истории" и фельетоны "Были и небылицы", Фонвизин - ядовитые "Вопросы к автору "Былей и небылиц"". Некоторые статьи задорного полемиста, с разоблачением фаворитизма, несамостоятельности суда, нравственного разложения дворянства, были запрещены, как, например, "Всеобщая придворная грамматика", в которой был зло высмеян Двор.

Во дворце и "на кухнях" живо обсуждали многие произведения сатирика: "Письмо, найденное по блаженной кончине надворного советника Взяткина", "Наставления дяди своему племяннику", комедию "Недоросль" - и тем живее, чем больше неудовольствия высказывала императрица. Правда, такие фразочки госпожи Простаковой, главной героини пьесы, как "география не нужна, так как есть извозчики" не могли не нравиться и самой Екатерине. А вот имена этой госпожи-самодурки и ее ни к чему не пригодного сынка Митрофанушки стали нарицательными. Успех пьесы уже на первом представлении был так велик, что "публика аплодировала пьесу метанием кошельков". Князь Григорий Потемкин, до того поссорившийся с Фонвизиным Д.И., расцеловал его и воскликнул: "Умри теперь, Денис, или хоть больше ничего не пиши! Имя твое бессмертно будет по одной этой пьесе!"

"Недоросль" и впрямь стал этапным событием в развитии русской комедии, первой социальной комедией, в которой "раны и болезни нашего общества, тяжкие злоупотребления внутренние беспощадной силой иронии выставлены в очевидности потрясающей" (Николай Гоголь).

После опалы и отставки Н. Панина вышел в отставку и Денис Иванович Фонвизин с чином статского советника и с пенсией в 300 рублей. Драматург предпринял длительное путешествие в Германию и Италию с больной женой Екатериной Ивановной (рожденной Роговиковой). Через два года Фонвизин опять побывал за границей в Вене и Карлсбаде, где лечился от последствий паралича.

"Сатиры смелый властелин, блистал Фонвизин, друг свободы" недолго. Последние годы жизни Дениса Ивановича были омрачены расстроенным здоровьем и тяжбой с арендаторами. Он мало писал, только письма и путевые журналы, ставшие после их опубликования в XIX веке литературным памятником. Властям он стал и вовсе неугоден. Подготовленное им Полное собрание сочинений и переводов в пяти томах (была даже объявлена подписка) так и не было издано, а рукопись утрачена. Так же безуспешно Денис Иванович добивался разрешения на издание авторского журнала "Стародум". Обращался писатель с просьбой к Екатерине Второй и о разрешении издать перевод Тацита, но разрешения не было дано.

Года за два до смерти на драматурга нашло покаянное настроение, оно отразилось в автобиографическом "Чистосердечном признании" и отчасти в последней его комедии "Выбор гувернера", сохранившейся не полностью. Скончался Фонвизин Д.И. 1 декабря 1792 года в Санкт-Петербурге после вечера, проведенного в гостях у Гавриила Державина, где был весел и шутлив. Похоронен драматург на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Первое полное собрание сочинений Фонвизина было издано в Москве в 1888 году.

Фонвизин остался в нашей памяти не только сторонником просвещения и лучшего общественного устройства, но и своим непреклонным убеждением, что главным в профессии литератора является служение обществу. И славен он тем, что "разбудил фалангу великих насмешников, и их-то смеху сквозь слезы литература обязана своими крупнейшими успехами и в значительной мере своим влиянием в России" (Герцен А.И.).