Разобранными сейчас свидетельствами и ограничивается все то, что обыкновенно приводится, когда речь заходит о царской библиотеке XVI века и ее составе, в доказательство нахождения в ней громадного количества иноязычных рукописей. Выше уже было показано, что так называемое «свидетельство» Максим грека ему не принадлежит и что оно появилось только в XVII веке; приведены были также соображения, заставляющие не доверять свидетельствам иностранцев: хронике Ниенштедта и списку профессора Дабелова, разъяснены были показания Паисия Лигарида, записи в минеи, отмеченной Строевым, и Степенной книги. В виду такого качества настоящих доказательств существующее доселе в нашей литературе мнение о великом множестве в царской библиотеке XVI века иноязычных рукописей, которое, если бы было открыто, «возобновило бы времена Петрарки, Медичи и пр.», нельзя не признать ничем не доказанным.

Отвергая достоверность всех этих показаний в пользу существования в XVI столетии особой царской библиотеки, состоявшей из громадного количества иноязычных рукописей, я в то же время не отрицаю ни самого факта существования в XVI веке у московских государей книжного собрания в том или другом размере, ни возможности нахождения в нем нескольких, немногочисленных, иноязычных рукописей и книг.

До нас дошли положительные известия о существовании особых библиотек у Московских царей XVII века, дошли даже перечни бывших как у них, так и у их детей книг.

У первого царя из дома Романовых, Михаила Федоровича, документы указывают очень много немного книг. Так, в числе царской казны, находившейся в 1634 году на Казенном дворе, были только две минеи четьи за январь и февраль, пять книг «осьмочастных знаменных в лицах» и книга, содержащая чин православия в первую неделю Великого Поста. В царской казне, в это же время (1742 году) в Мастерской палате, встречаем еще несколько книг печатных и рукописных. Печатные были: потребник (апостол), апокалипсис, устав и «книга исповеданию» или по другой записи «избрание епискупье», из рукописей были: кнга об избрании на царство Михаила Федоровича, измарагд, «празненство пречистой Богородицы чудотворному образу Казанскому», об осаде Троице-Сергиевой лавры, «празнество мученицы Ирины», святцы и «книга Аристотелева в полдесть» (печатная?).

Через восемь лет в 1642 году здесь же кроме перечисленных книг и рукописей встречаем еще несколько: рукописные евангелие напрестольное, псалтырь, правила (в 1649 году царем Алексеем Михайловичем пожертвованы были в Савин Звенигородский монастырь), «мелких 6 книжек да в полдесть 7 книг, да дестовых 4 книги». Точно так же мало встречаем книг и в казнах детей царя Михаила Федоровича: у царевича Ивана Михайловича, по описи 7150 года принадлежавшей ему казны, были только стоглав и «азбука велика на столбцах»; у царевны Ирины Михайловны около того же года в казне были только 5 псалтырей и 2 часовника.

Сравнительно более, хотя все-таки не особенно много, было книг у царевича, впоследствии царя Алексея Михайловича; из них только три были куплены, остальные же были поднесены ему в различное время. Так, например, патриарх Филарет «благословил» царевича апостолами (печатным и письменным) и азбукой, а патриарх Иосиф «главизнами наказательными о нравоучительстве царя Василия греческого сыну своему царю Льву». Князь Львов А.М. «челом ударил» грамматикой и лексиконом литовской печати; думный дьяк Михаил Данилов – космографией; дьяк Василий Прокофьев, учитель царевича, псалтырью письменною, стихиралем и триодями знаменными; Благовещенский протопоп Никита рукописной псалтырью.

Кроме того, известно, что у Алексея Михайловича, уже царя, были еще следующие книги: а) книга в красном сафьяне – двои ирмосы (переплетена была в июле 1674 года); б) книга, а в ней написаны в лицех всех немецких государств каменных строений чертежи; в) Библия немецкая в лицах; г) книга василиологион в большой александрийской бумаге; д) 4 книги певчие в полдесть; е) две книги порозжие в десять, по полустопе книга, в красном сафьяне, по образу и по доскам травки золотом (все были переплетены в конце июля 1675 года); ж) 3 книжицы, в четверть столпца – одна в сафьяне красном, а две в зеленой персидской коже, на калтычки; з) 3 книги певчих, в полдесть; и) две маленькие книжицы, а в них писан великоденский канон (переплетены в марте и апреле 1675 года); i) карты, в которых описаны все четыре части света; к) 3 обиходы, л) чертежи Галанской земли, м) «комедия Темир-Аксакова действа» (переплетены 1-5 февраля 1675 года); н) книга – отколь произыде благочестивые великие князья; м) цари российские и весь род русский (куплена у нежинского протопопа Семиона Аламова - 4 экз.); о) «7 книг и в том числе 4 в красном сафьяне, по образу и на досках травки золотом, а три книги в пестрой бумаге, а в них писаны комедии Артаксерксова, Юдифина, Темир-Аксакова, Георгиева, Иосифова, Адамова действа» (все переплетены в 1676 году); п) 4 книги в полдесть, одна александрийской бумаги, а три писчей, писаны в них римские бытия (переплетены в конце декабря 1675 года); р) Александрия в лицах (написана была в 1675-1676 годах); с) книга в полдесть александрийской бумаги, а в ней написан чин, как всех государств с послами и с посланниками к окрестным и мусульманским государям приказывать поколн; т) книжица в полдесть писчей бумаги, а в ней список с книжицы Юрья сербенина и у) книга о сивиллах.

Иностранные книги или рукописи мы встречаем впервые в небольшом количестве в библиотеке царя Алексея Михайловича; в библиотеке же его сына, предполагавшегося наследника престола, царевича Алексея Алексеевича, умершего в 1670 году, библиотеке, заключавшей в себе уже значительно больше книг и рукописей вообще, находим большее число и иноязычных книг и рукописей. В этой библиотеке, находившейся в хоромах царевича, было: 50 рамцов с листами фряскими, 14 листов описание разных земель, 11 книг описание земель, 128 книг на разных языках «больших и малых» (по другому списку всего 137 книг), 3 книги Нового Завета, Библия, 2 книги меч духовный, апостол толковый, беседы апостольские, 2 книги бесед на деяния, шестоднев Василия великого, 2 книги Ефрема Сирина, 3 книги беседы на евангелие, псалтырь толковая писаная и харатейная в лицах, трефолой киевский, Маргарит в полдесть, патерик печерский, житие Саввы Сторожевского, аввы Дорофея, житие преподобного Александра Ошевенского, святцы печатные, летописец вкратце царем и великим князем, вирши на оказание государя царевича, алексикон печатный, мерило праведное, 2 канонника письменных, псалтырь письменная, 2 славянских грамматики, цветник, собрание патриарха Никона, 2 катехизиса (один «словенской печатной», другой – «большой»), 4 лексикона, из коих один «письменной словенской с греческим», другой письменный же латинский с словенским, «письменная Аристотелева в атласе», часовник, печатанный при царе Иване IV, пролог письменной, о священстве Иоанна Златоустого, 2 книги Иоанна Дамаскина, «книга монархия, книга описание соборное», жезл правления, книга ратного строения, книга о вере, Макария Александрийского.

В числе иноязычных рукописей были также два евангелия - греческое и арабское, поднесенные патриархами Паисием александрийским (первое) и Макарием антиохийским (второе).

Я намеренно приводил полный перечень всего состава библиотеки царевича Алексея Алексеевича, и при том находившейся не в каком-либо учреждении – Казенном дворе, Мастерской палате и т.п., а в самых хоромах царевича, чтобы можно было получить более ясное представление о царских библиотеках вообще. Приходится сожалеть, что опись, указывая в библиотеке иноязычные книги и рукописи, ограничивается обозначением, по большей части, только их количества и почти ничего не говорит об их содержании.

В этом отношении более удовлетворительные сведения мы имеем о библиотеке царя Федора Алексеевича. В ней кроме книг московской, киевской, острожской печати были следующие русские рукописи: беседы Иоанна Златоустого на евангелия Иоанна и Матфея, псалтырь в лицах, степенная царского родословия, ратного строя, лечебники и лекарственная, переписные книги церквам и церковным землям Кремля, Китая, Белого и Земляного городов, церковной утвари дворцовых церквей в московском Кремле, евангелие, житие Антония Великого, Стоглав ответы протоиерею Лазарю расколоучителю, титлы правилом сочетания и главы, неделя святых отцов, служба канон преподобному Паисию Углицкому, канон за единоумершего, 7 соборов правило, 3 книги певческих знаменем, хронограф, проскинитарий Арсения Суханова, евангелие на пергамине (Остромирово?), ирмологий, книга в лицах бытия и разные вещи, 2 акафиста на пергамине, глас последний царя Алексея Михайловича, брачное приветство, вирши плачевные на смерть царя Алексея Михайловича, «слово Юрья сербянина на царское венчание», буквари, житие Анны Кащинской, канонники и другие.

Из иноязычных книг, бывших в «его великого государя комнате книгохранительнице», опись библиотеки сего царя, составленная вскоре после его смерти, указывает следующие: «книга латинская печатная, переплетена в коже, на ней наведен золотом орел двуглавый», 2 книги латинские чертежные, латинские чертежи разных государств, 4 книги о Кресте печатные на польском языке (одна с Печатного двора), 2 книги латинские, взятые из Посольского приказа, одна из них письменная «собрание многих вещей», латинская «книга восточных судов», взятая оттуда же, 4 Библии в лицах, зерцало великое, о луне и о всех планетах небесных, Матвея Стриковкого, хронограф на латинском языке, персоник на латинском языке, описание града Амстердама в лицах на латинском языке, 14 книг на латинском языке, описание града Рима (латинская).

Кроме того, у царевичей Федора, Петра и Иоанна Алексеевича были особые учебные книги. В октябре 1674 года иконописцы («жалованный мастер» Иван Максимов вместе со своими товарищами – одним иконописцем большой статьи и тремя – средней) написали царевичам «три учительные книги золотом, серебром и красками». «На потеху» царевичу Петру Алексеевичу была сделана книги, в коей написаны были воины на конях, и звери, и птицы, и иные всякие звериные вещи. Для царевича Алексея Петровича в 1690 году куплены были 82 фряжских расцвеченных листа, два часослова киевской печати 2для науки его государевской», псалтырь с толкованием киевской печати нового выхода; кроме того, для него были написаны: две молитвы утренние, две молитвы на сон грядущий, два акафиста Иисусу и Богородице и книга морского плавания.

Таков состав царских библиотек в XVII веке: главное ядро их составляли русские рукописи и книги религиозного содержания: книги священного писания, толкования на них, творения святых отцов церкви, жития святых, службы, сборники богословского характера и т.п.; русские рукописи и книги светского содержания, равно как и иноязычные книги появляются в царской среде только со второй половины XVII века, когда наше сближение с Западом уже показало свои плоды.

О библиотеках царских в XVI столетии и их составе мы не имеем таких сведений, какие дошли до нас за XVII век. Что у московских государей XVI века книжные собрания действительно были, в этом трудно сомневаться, но какого размера они достигали – никаких указаний нет. Можно только предполагать, что едва ли они были слишком обширны, в виду того, что московские государи древнего времени не отличались любовью к просвещению. О Дмитрии Донском в житии прямо говорится, что он не был хорошо изучен книгам; о Василии Темном известно, что он был некнижен и неграмотен. Эта малограмотность московских великих князей вполне соответствует и духу их времени, плохому вообще тогда состоянию просвещения.

Но выделяющийся из их среды царь Иван IV, блещущий своей начитанностью, этим самым показывает, что в его время у московских государей было уже то или другое по своим размерам книжное собрание. В его время рукописи составляли уже необходимую часть сокровища богатых людей, которыми они любили похвастаться. Курбский пишет, что русские того времени «писание священное и отеческое кожами красными и златом с драгоценными камнями украсив, и в казнах за твердыми заклепы положи, и тщеславнующеся ими и цены слагающее, толики и толики сказуют приходящим». Но и во времена Грозного среди русских раздавались голоса против необходимости просвещения. «Сия ересь, - говорит то же Курбский, - в московской земле носится между некоторыми безумными, блядословят бо: непотреба, рече, книгам много учиться, безумеют, або в ересь упадают…»

До нашего времени не дошло никакого известия, которое сообщало бы сведения если не обо всех рукописях и книгах, бывших в библиотеке царя Ивана IV, то хотя бы о большей части их. Поэтому мы и не можем иметь вполне точного представления о характере библиотеки сего царя и ее размерах. Судя по аналогии с царскими библиотеками XVII века, мы можем только предполагать, что состав ее, подбор в ней книг, был подобен тому, который мы видели в первой половине XVII века у царей Михаила Федоровича и его сына Алексея Михайловича. Иноязычные книги, как уже отмечено, появляются в царских библиотеках, главным образом, со второй половины XVII века, следовательно, мы не имеем права предполагать их присутствие, и в значительно размере, в библиотеке Ивана Грозного.

Итак, мы не знаем ни полного состава, ни размеров библиотек царя Ивана IV, но некоторые рукописи, бывшие у него, мы можем указать. Из дошедших до нас сведений о соборе над Максимом греком, происходившем в 1531 году, мы знаем, что в то время в казне великого князя Василия III были русский перевод жития пресвятой Богородицы, составленного Метафрастом, и кормчая книга в редакции инока князя Вассиана Патрикеева. На соборе этом Максим грек говорил митрополиту Даниилу: «переводил есми, господине, то житие пречистой Богородицы, Метафрастово творение с Селиваном старцем да с Михиалом с Медоварцовым; а то житие Михаило Медоварцов и себе списал, а Исаак Собака списал то житие князю Васьяну старцу да и правила Васьяновы. И Васьян то житие и правила Исакова Собакина письма дал великому князю, и ныне то житие и правила у великого князя в казне». Слова Максима грека оказались верны: когда митрополит послал к великому князю «по то житие, что дал старец Васьян», Василий III велел «того жития доискаться, да и к митрополиту прислал». Вероятно, эта рукопись после суда была возвращена опять в великокняжескую казну и вместе с Вассиановой кормчей могла быть и в казне царя Ивана IV.

Антоний Поссевин, по его собственным словам в письме к герцогу тосканскому (в 1605 году) в бытность свою в Москве в 1581 году поднес царю Ивану IV греческий перевод деяний Флорентийского собора в богатом переплете и много «сербских книг». О диаконе Исайи с Каменца-Подольского известно между прочим, что он прислан был в Москву испросить у царя Ивана IV «из царской книгохранительницы на спись» библию, беседы святого Иоанна Златоуста на евангелие Матфея, переведенные иноком Селиваном под руководством Максима грека, и житие преподобного Антония Печерского. Мы не имеем сведений о результатах сего посольства и не можем сказать, были ли даны все эти рукописи диакону Исайи; мы можем только думать, что все эти рукописи были в библиотеке царя Ивана IV. А из описи царской казны начала XVII века мы знаем, что одна из этих книг, именно житие преподобного Антония Печерского, действительно в то время было в ней. Ивашка Пересветов в своей челобитной царю Ивану IV говорит еще о нескольких рукописях, находящихся в царской казне, им поднесенных.

Известно также, что царь Иван IV, желая иметь славянский перевод синтагмы Матвея Властаря, обратился в 1556 год к молдовалашскому господарюАлександру с просьбой прислать оный. Князь Александр поручил исполнить желание царя епископу романскому Макарию, который, начав свой труд в 1556 году, окончил его, вероятно, не ранее 1560 года, так как означенная рукопись только 18 сентября 1560 года была отправлена князем Александром царю Ивану IV.

Из сохранившихся до нашего времени отрывков «описи домашнего имущества царя Ивана Васильевича по спискам и книгам 1582-1584 годов» мы узнаем, что в то время в «государевой постельной казне» находились книги: стихираль, летописец, «книга немецкая на бумаге, знаменье травник» и 6 евангелиев; из числа этих книг стихираль принадлежал князю Юрию Токмакову, летописец – Троице-Сергиеву монастырю, травник – Юрию Протасьеву. Кроме того, у царя еще тогда же были: другой травник, потребник, триоди постная и цветная; под триодью постною здесь, вероятно, разумеется триодь 1490 года, писанная рукою преподобного Иосифа Волоколамского, которая, как гласит имеющаяся на ней запись XVI века, «была много лета у государя царя и великого князя Ивана Васильевича всея России в государской казне и Божиим повелением и судьбами и царским повелением прислана в обитель его, никому же просящу». К сожалению, опись эта домашнего имущества царя Ивана IV дошла до нас не в полном виде и потому можно предполагать, что исчисленными сейчас рукописями не ограничивалась, вероятно, царская библиотека. Мы знаем еще, что в 1565 году в ней искали одну арабскую книгу Азя-ибу-имах-лукат («Чудеса природы»), но «доискатися ее не смогли».