Скоропостижная смерть царя Александра III над всеми поисково-раскопочными работами в Кремле, казалось, навсегда поставила точку. Князь Щербатов совершил ту историческую ошибку, относительно которой предостерегал еще Петр I, - "промедление смерти подобно". Обрезанная смертью императора Александра III в 1894 году, исследовательская подземная нить была поднята автором в 1909 году и с тех пор, вплоть до текущего момента, она не прерывалась. Кульминационным пунктом является 1934 год, когда по инициативе великого Сталина сделано то, чего не могли сделать века: если 200 лет назад в основную магистраль Кремля - макарьевский тайник - ворвался звонарь с Пресни, то в ХХ веке - советский спелеолог. Аристотелевский книжный сейф Софьи Палеолог в подземном Кремле не иголка в сене, в подземной тесноте и темноте ему некуда уйти и негде укрыться, он, так сказать, выведен на свежую воду, будучи атакован со всех сторон. Одно слово - бери плод рукою... За малым остановка - за научной санкцией свыше...

ПЕРЕЙТИ В ПОЛНЫЙ КАТАЛОГ СТАРИННЫХ И АНТИКВАРНЫХ КНИГ

Существует Москва подземная! Я скоро убедился в этом. А в ней - хранилище книг "незнаемых", "мертвых книг" - библиотека Ивана Грозного. Перед этим два года в качестве спелеолога я охотился за пещерами в богатой на них Турции (в Турецкой Армении и на Ближнем Востоке). С тех пор пещеры, подземелья, подземные ходы и связанные с ними, подчас жуткие, тайны стали моей родной стихией. Из далекого Назарета, из русско-арабской школы прибыл я в Москву на первый курс новооткрывшегося Археологического института и сразу же погрузился в захватывающий волшебный мир катакомбной Москвы. Исподволь я стал приподнимать в нем вековую завесу, встречая лишь, как Тремер, иронические усмешки в бороду. И чего, каких подземных тайн за нею не стало медленно проплывать передо мной! И среди них звездой первой величины - тайна тайн - библиотека Ивана Грозного, затерянная и забытая ушедшими в небытие поколениями где-то в тайниках, в катакомбах священного Кремля. Могла ли найтись для молодого спелеолога проблема, загадка, задача более захватывающая, чем та, что вдруг открылась предо мною, уже, как отмечено, успевшим несколько набить руку на зарубежной спелеологии? Я стал усиленно изучать московские катакомбы, а с ними заодно искать и кремлевский подземный книжный клад. Выступления в виде докладов, журнальных и газетных статей, лекций на подземные темы начинали сильно занимать московскую и, через печать, широкую русскую и даже зарубежную общественность. Но одного голого интереса масс было, конечно, недостаточно: необходимо было базировать новое дело на какую-то твердую научную дисциплину или близкое по духу ученое общество. Из ученых дисциплин ближе других к подземному миру стояли, казалось бы, история, археология и архивоведение, не говоря о спелеологии и геологии.

История о библиотеке, в сущности, ничего нового сказать не могла: она, как Луна вокруг Земли, вращалась вокруг одной только рижской "хроники" Ниенштедта - этого интервью пастора Веттермана, записанного Ниенштедтом с пробелами только тридцать лет спустя. Да и "табу" Белокурова сбивало многих с толку... Археология как наука никогда еще, можно сказать, не была использована в деле конкретных поисков таинственного книгохранилища в подземельях Кремля, И это неудивительно, так как дипломированные археологи, строго говоря, всегда держались в стороне от - по их терминологии - "легендарной", "мифической", и даже "фантастической" библиотеки Грозного.

Остается архив. Архивные "раскопки" в этой области могут оказать огромную услугу делу, открывая новые горизонты, новые подступы к подземной тайне, Достаточно указать хотя бы на находку в Перновском архиве Веттермановского "списка" библиотеки Грозного, сделанную профессором Дабеловым в 1822 году, а мною в 1913 году; на открытие в Московском архиве юстиции А. Зерцаловым в 1894 году новых документов, проливающих свет на экономические условия быта пономаря Конона Осипова; на открытие в том же архиве мною в 1913 году новых документов о библиотеке Грозного, копии с которых были затребованы царским правительством. Сомнений нет, в будущем о катакомбах Москвы и Кремля будут найдены еще новые архивные документы, близкие к сенсационным. И все же это то, да не то; одними архивными документами, без спелеологического заступа верного пути к подземному хранилищу никогда не пробить!

"А раскопки, - могут спросить, - Осипова и Щербатова в Кремле?" Это были только любительские поиски в "потемках", "в сонном видении", пусть и с лопатою в руках, - именно макарьевских "сундуков до стропу", а не библиотеки как таковой. Единственно действенная в этом темном и трудном деле наука - советская спелеология (пещероведение): она одна привела к открытию обширного мира катакомбной Москвы, а с нею заодно и в потенции - "заколдованной" подземной в Кремле библиотеки "мертвых книг". Но спелеология, как тогда, в начале ХХ века, так и сейчас, в его середине, оказывается наукой заоблачной, едва начавшей проникать в сознание широких ученых кругов. Где было искать для себя ученую базу? Археологический институт был занят учебой; археологическое общество Уваровой П.С. - чем угодно, только не спелеологией. Оставалось одно: самому основывать или способствовать основанию ученых обществ и комиссий, хоть сколько-нибудь приближающихся к типу собственно спелеологических.

Движимый такого рода учеными заботами, я вошел - будучи уже членом-корреспондентом МАО, а через два года и его действительным членом, членом-учредителем, - 17 декабря 1909 года в Комиссию по изучению старой Москвы при МАО. Мною руководила тайная надежда - побудить новую комиссию преклонить ухо к еще невнятным ей зовам спелеологии Москвы. И это удалось в значительной мере, тогда как само МАО к этому оставалось совершенно равнодушным и глухим. В двух книжках-сборниках "Старая Москва",- изящно изданных, были напечатаны два моих спелеологических очерка с иллюстрациями: о подземных ходах Новодевичьего монастыря и о снесенной впоследствии китайгородской стене.

Комиссия "Старая Москва" оказалась на деле чрезвычайно жизнеспособной; она просуществовала целых двадцать лет, пройдя невредимой через все бури и огненные вихри на рубеже двух полярных исторических эпох. За этот красочный период катакомбная Москва нашла свое богатое отражение в протоколах комиссии "Старая Москва". Эти протоколы - сущий клад для будущих спелеологических вторжений в подземную Москву, а также в тайники Кремля, в неустанной погоне за забытым до наших дней книжным сокровищем Грозного... Не погрешая против исторической истины, можно сказать, что комиссия "Старая Москва", хотя и цепко держалась за наземную старую Москву, все же не уставала идти вперед еще не топтанной подземной тропой, движимая неугасимым духом ученой любознательности и спелеологического энтузиазма группы активистов среди своих членов. Последним сплошь и рядом удавалось ставить на заседаниях "старой Москвы" темы о катакомбной Москве и библиотеке Грозного.

Впрочем, доклады о последней ставились всюду, где только это удавалось, Например, в Археологическом институте (в Обществе бывших его слушателей). О моем докладе здесь был помещен в "Утре России" (1 апреля 1911 г.) подробный отзыв Батуева А.И., который, между прочим, писал: "... среди широкой публики с давних пор ходят легенды о неоткрытых тайниках древних кремлевских дворцовых зданий, где, как в катакомбах, замуравленная, хранится будто бы таинственная библиотека Иоанна Грозного. Третьего дня археолог Стеллецкий И.Я. прочитал в Обществе бывших слушателей Археологического института реферат, в котором сообщил много интересных данных, относящихся к истории кремлевских подземных ходов. Эти данные прошлого, а также некоторые личные наблюдения привели референта к выводу о возможности чрезвычайно ценных открытий при планомерных раскопках и реставрации подземного Кремля".

В августе того же 1911 года, на заседании XV Археологического съезда в Новгороде автором был сделан доклад на тему "Подземная Россия". "Установив содержание понятия "подземная Россия" - всякого рода подземные сооружения не ритуального характера, - референт Стеллецкий И.Я. отметил обидное равнодушие археологов к такого рода монументальным памятникам русской старины, ввиду, особенно, большой их научной ценности... Референт ближайшею задачею своею ставит накопление фактического материала в указанном направлении, В Москве им открыты подземные ходы близ Новодевичьего и Донского монастырей, тайники в Наугольной Арсенальной и Никольской башнях, сделан свод литературы по вопросу о библиотеке Иоанна Грозного в подземельях Кремля".

С целью стать ближе к подземным тайнам Кремля я еще в 1909 году, при содействии профессора Самоквасова Д.Я., вступил представителем Московского археологического общества в Межведомственную комиссию по разбору и уничтожению документов Московского губернского архива старых дел. Так как вязки этого архива были размещены на хранение в ряде башен кремлевских и китайгородских, то, естественно, свободный доступ в эти заповедные сооружения московской древности открывал возможность для предварительных спелеологических изысканий.